Ханнар, откинув полог, вышла с женской половины. Села рядом с мужем, одернула складки нового чистого платья из лина, перекинула на грудь толстые косы. Лицо ее было бледно, а веки припухли.
Эртхиа ласково спросил:
- Спала? - и накрыл ладонью длинные худые пальцы. Ее рука дернулась из-под ладони, но сразу замерла, напряженная и ледяная. Сжав губы, Ханнар кивнула.
"Может быть, наконец, то самое?... - затаенно возликовал Эртхиа. Потому и чудит".
Ночью она была неласкова, отговорилась усталостью, а встала рано, но, совершив свой утренний обряд, скрылась в маленькой юрте, смежной с юртой Эртхиа.
Эртхиа не тревожил ее покоя весь день. Атхафанама сбилась с ног, мечась между юртами мужа и брата. В поставленных накануне жилищах было неуютно и голо. Ноджем-та была бы и рада помочь Атхафанаме, разделившей с ней тяготы последних кочевок, но сама была занята. Не то Ханнар. Она вернулась из похода вместе с воинами и вместе с воинами отдыхала.
Накануне пировали - все племена и роды вместе, а теперь настало время перевести дух, встретиться родственникам по-семейному, обменяться новостями, обсудить важные дела, сговориться - отчего бы нет? - и о свадьбах.
Вот и вбежала в юрту запыхавшаяся Атхафанама, растрепанная, в сбившемся на затылок полосатом платке, еще не переменившая платья, затараторила возбужденным шепотом:
- Ноджем-та сказала! Вожди трех родов придут сватать дочерей за тебя, брат! Роды крепкие, богатые. Ах, хорошо, брат! Они и с выкупом подождут до окончания войны. Я бегала на девушек посмотреть. Темны, круглолицы, но ладные и румяные. Хороших сыновей родят. Красавицы, брат, и работящие...
Атхафанама, наверно, не скоро остановилась бы, к ужасу Эртхиа, под ладонью которого все больше каменела рука Ханнар.
Но дружный смех прервал речь царевны, и Атхафанама оглянулась, прижав ладонь к округлившемуся рту. У порога стояли Ханис и Аэши-Урмджин, оба в нарядных куртках и новых кожаных штанах.
- Вот радость привалила! - воскликнул Аэши, переступая порог вслед за Ханисом. Тому пришлось низко наклониться: двери юрты были рассчитаны на коренастых крепышей-удо, а не на детей Солнца. Выпрямившись, он весело приветствовал хозяев.
Атхафанама, смущенная тем, что вот уже и гости пожаловали, а она еще не одета к празднику, бочком метнулась мимо Ханиса наружу. Но Ханис удержал ее за талию, шепнул в горячее покрасневшее ушко: "Приходи скорее..." Эртхиа, смущенный не меньше сестры, с облегчением выпустил руку Ханнар, привстал, показывая гостям места по обе стороны скатерти.
- Садитесь, уважаемые, вы утрудили себя дорогой к нам, так подкрепитесь, не побрезгуйте...