– Да, мы в трауре, – процедил сквозь зубы, – Олег Иванович был прекрасным человеком, и вся фирма глубоко скорбит о его безвременном уходе.
Понимая безнадежность выбранного направления, Губский все же задал несколько вопросов. Из ответов явствовало – начальник охраны не знает, кому выгодна смерть Кравцова, а если бы знал, то задушил бы гадину собственными руками. А мысль у него на сей счет одна: Олега Ивановича Кравцова убил тот, кому не по душе безупречная работа филиала, кого не устраивает слаженность взаимодействия его структур и подразделений и та несомненная польза, которую «Муромец» приносит обществу. На просьбу кратко охарактеризовать шефа как человека и руководителя ответ был предельно конкретен – блестящий организатор и душа общества. Потом, правда, всплыли дополнения: истинный патриот, благочестивый прихожанин, честен, порядочен, скромен в быту, невероятно умен.
– Кто занимался охраной Кравцова? – вздохнул Губский.
– Свою охрану Олег Иванович подбирал сам, – отрезал Котляр. – Исходя из личных и моральных качеств. – Потом, впрочем, допустил поправку. – Естественно, учитывая открытость и доброжелательность Олега Ивановича, мы всегда проводим… мм, проводили негласную проверку отобранных им кадров, но, как правило, отсева не было. Олег Иванович обладал завидной интуицией в подборе доверенных лиц.
– То есть за пропавшими шофером и охранником ничего худого не числилось? – недоверчиво уточнил Губский.
– Абсолютно, – уверил Котляр. – И не могло числиться. Охранник дачи Сергей Донец и шофер Илья Толстых работают с Олегом Ивановичем более полугода и не имеют нареканий. Тем более взысканий. Оба отслужили в «горячих точках»: первый – в Абхазии в девяносто третьем, второй – в Чечне в девяносто восьмом. Оба морально устойчивы, порядочны и с глубокой ответственностью относятся к выполнению своих обязанностей. И наконец, – Котляр свел дугой свои кустистые гэбэшные брови, – оба лично преданы Олегу Ивановичу.
– И никаких изъянов? – усомнился Лева. – Ей-богу, не русские люди, а с иконки сошли. Сплошные добродетели.
– Изъян один, если угодно, – начальник охраны попытался улыбнуться. – Оба не женаты.
Не исключено, что стены в кабинетике Котляра имели уши. Это нормально. В стране, где прослушивается каждый чих, разговоры руководителя охраны крупной организации должны прослушиваться далеко не в последнюю очередь. Но дело тут в другом. Случись разговор Губского с Котляром даже не в кабинете, а где-нибудь на тихой аллейке под шелест осин – он бы и там не наговорил лишнего. Потому что не должен. Работа такая.