– Должна признаться, что чувствую себя немного оглушенной – мне заложило уши во время утреннего перелета. Не покажете ли вы мне, где находятся комнаты для гостей?
– Конечно. – Я допил свой бокал и поставил его на стойку бара.
Мы поднялись наверх по винтовой лестнице и прошли по коридору. Дверь спальни Дафне была плотно прикрыта и, кроме того – я даже готов был заключить пари сам с собой, – наверняка заперта.
– Моя комната здесь, – сказал я, останавливаясь перед одной из дверей, ведших в покои для гостей. – Полагаю, вы можете выбирать любую из ближайших, во всяком случае одну из трех.
– Спасибо, – сказала Сорча ласково. – Спокойной ночи, Дэнни, я очень рада, что вам удалось вернуть мое доверие к вам.
– Я тоже рад, иначе вы могли бы потребовать, чтобы я вернул вам десять тысяч долларов. Вы решили приехать сюда из-за того, что не доверяете мне?
– Нет, просто хотела выяснить, что вообще, черт побери, происходит. – Она смиренно пожала плечами. – Каждый раз, когда мы разговаривали с вами по телефону, вы оказывались в постели с Дафне. Я просто не представляла себе, откуда вы берете время и силы, чтобы заниматься еще и расследованием. А в последний раз после этих оплеух от Рейнера, которые вы процитировали, меня будто ударило по голове!
– Рейнер ничего такого мне не говорил, – улыбнулся я. – Это были мои собственные умозаключения.
– И вы верите во все это? – ошеломленно спросила она шепотом.
– Я просто хотел посмотреть, какова будет ваша реакция. Вы должны признаться, Сорча, что связали меня с компанией довольно сложной. В первую же ночь, когда я сюда приехал, Дафне прыгнула ко мне в постель задолго до того, как мы успели поужинать. Затем этот подвал Уоринга со шкафом, полным сюрпризов. Дальше… клуб Рейнера, который оказался борделем высокого класса… И все эти люди рассказывали мне, как Аманда Пикок прокладывала себе путь, переспав с половиной мужского населения земли, в то время как Росс Шеппард зарабатывал тем, что занимался тем же самым с женской половиной. И после всего этого вы еще удивляетесь, что меня весьма заинтересовало, как доставляете себе удовольствие вы сами?
– Нет, думаю, удивляться не стоит. – Из ее горла вырвался гортанный смешок. – Хотя не скрою, забавно размышлять над тем, что вы предположили. Рамон – великолепный дворецкий, но его трагедия в том, что он перенес какую-то редкую тропическую болезнь, превратившую его в существо среднего рода еще до того, как он достиг половой зрелости. Вот почему он восхищается столь явно сильными мужчинами: понимает, что никогда не сможет стать таким.