— Спасибо, Лютен. — Девушка плюхнулась на скамью рядом с певцом и смачно поцеловала его в щеку. — Кстати, доброго дня.
— Доброго дня, Сельба, — наконец-то улыбнулся молодой человек. — Только ты одна меня понимаешь в этом мире, и только ты одна можешь меня поддержать.
— Что, опять Алессию потерял? — Она сразу поняла, в чем дело.
Менестрель ничего не ответил, лишь ударил по струнам так, что те жалобно, мелодично и душераздирающе заплакали.
— Так, ладно, хватит грусть-печаль нагонять, а то всех посетителей у Жоржа разгонишь. Лучше расскажи мне, что произошло. — Королева решила совместить приятное с полезным и взялась за бедрышко куропатки с хрустящей золотистой корочкой, не переставая слушать душевные излияния собеседника.
— Как ты можешь есть, когда мне плохо? — возмутился эльф.
— Я вчера не ужинала, сегодня не завтракала, не обедала и еще один ужин пропускать не собираюсь.
— Ну ладно, тогда ешь, — милостиво разрешил певец и добавил заупокойным голосом: — Она не приехала.
— А что? Должна была?
Вместо ответа Соловей спел трогательную песню о несчастной любви. Такую, что посетители корчмы загрустили, особо впечатлительные — всплакнули, а Эйриэн даже остановилась на середине третьего бедрышка. Но хлопали все.
— Мне сказали, что она уже должна быть здесь, — ответил после выступления Лютен.
— Ну не расстраивайся, может, она еще не приехала, — попыталась поддержать его Эйриэн.
— Или уже уехала. — Мрачности менестреля не было предела.
— А ты у Жоржа спрашивал?
— Спрашивал.
— И что он говорит? — Королева покончила с бедрышками и притянула к себе поближе салат с жареными грибами, ветчиной и сметаной.
— Говорит, что к нему не заходила.
— Ну вот, значит, точно еще не приехала! Где она в Батоне, кроме «Золотого гребня», остановиться может? Да нигде, особенно если, как всегда, на мели.
Соловей ненадолго задумался.
— Знаешь, — сказал он уже веселее, — а ведь ты действительно права. Она просто еще не приехала. И я ее здесь подожду.
Эльф взял вилку и присоединился к девушке. Вскоре, вопреки заверениям певца, от еды на столе мало что осталось. Разве только косточки да огрызки.
— Славно поели, — довольно проговорила Эйриэн, откидываясь на спинку скамьи.
— Да уж, — сыто ответил ей сотрапезник. — И на душе полегчало сразу.
Он снова взял в руки музыкальный инструмент и начал играть. На этот раз более позитивные песни. Скоро слушатели, которых заметно прибавилось, после того как стало известно, что в город пожаловала столь именитая особа, стали пританцовывать ногами под столами, а некоторые даже пустились в пляс.