У девушки была причина ее не любить. Стыдно признаться, но предсказательница внушала ей чувство детского безотчетного страха, особенно после того как напророчила, что любимая кошка Эйриэн умрет. Маркиза была просто чудом: ласковая, послушная, пушистая рыжая любимица всего двора — она отличалась задорным нравом и живым характером. Ничто не предвещало ее скорой смерти, для кошки она была еще очень молода — всего каких-то три года. Но через пару недель Маркизы действительно не стало — она умерла при родах. На маленькую королеву, которой тогда было чуть больше, чем ее любимице, это событие произвело огромное впечатление, и с тех пор она старалась обходить колдунью за версту. Когда эльфийка выросла, то поняла, что Виола всего лишь предсказала, а не была виновной в смерти кошки. Поняла, но любить ее от этого больше не стала.
— Я не хочу слушать Виолу, — жестко отрезала королева.
— Дело твое, девочка, — спокойно ответил маг.
Он стоял к ней спиной и внимательно смотрел на что-то, лежащее на столе прямо перед ним. Там же находилась раскрытая книга с заметками мастера, листы в которой чаще всего были перечеркнуты и неоднократно переписаны. Именно в этой заветной книжице Лукеен записывал свои знаменитые заклинания для человеческой магии.
Девушка сделала шаг от камина, возле которого вышла, и вдохнула своими чувствительными ноздрями насыщенный дух мастерской. Воздух здесь был таким густым, а ароматы так тесно переплетались между собой, что даже эльфийский нюх порой отказывался воспринимать столь загадочные комбинации. Сейчас вокруг витал запах корицы, к которому примешивались ароматы развешанных под низким потолком сушащихся пучков свежесорванных трав. От дыма кипятящейся на огне реторты пахло глицерином, серой и жженым сахаром. Остальные запахи по сравнению с этими ароматами казались лишь слабыми призраками.
Эйриэн нравилась мастерская Старого. Здесь все было так интересно: свежие и старые травы, висящие под самым потолком, многочисленные алхимические сосуды, изготовленные из гномьего стекла, загадочные инструменты, о назначении которых можно было лишь догадываться, множество редких книг, даже таких, которые не хранились в королевской библиотеке. По ним можно было отследить развитие всей человеческой магии со времени ее зарождения. А главное — сам Лукеен, которого королева никогда не видела отдыхающим. Когда бы она ни зашла, непременно заставала старого мага в лаборатории за работой: он всегда без устали что-то колдовал, варил, сушил, придумывал. А еще он был очень добрый и мудрый, и борода у него была белая и густая и опускалась почти до самого пола.