— Ты сам сказал, что она хорошо обращается с оружием. Заметь, хорошо, а не превосходно.
— Но она прекрасна, как эльф!
— Дорогой виконт, а ты видел много истинных эльфов? — с сарказмом спросил переводчик.
Молодой Груц слегка порозовел, но все же ответил:
— Видел пару.
— И где же это и когда, позволь поинтересоваться?
— Отец возил. На темную сторону. В бордель, — нехотя признался юноша.
— Эльфийка темная была? — Да.
— Может, и вправду истинная. Как звали ее, запомнил?
Груц рэк ур Перке отрицательно помотал головой.
Эйриэн, не забывая о своих «обязанностях», продолжала разносить закуски и поэтому слегка переместилась к краю стола, но, заинтересовавшись разговором, подошла к высокопоставленным гостям поближе.
— Так вот, даже если та эльфийка, с которой ты… которую ты… видел… была чистокровной, то, как ты говоришь, она была темной. А красота темных и светлых эльфов различается, как красота ночи и дня.
— Ну о чем я и говорю: королева Эсилии восхитительна, как солнечный ясный день, — не унимался молодой орк.
— Слишком уж солнечный, — проворчал себе под нос Дэрк Таупар, — ты только посмотри на ее волосы, в них же нет характерного для расы зеленоватого отлива.
— А по-моему, они переливаются прекрасным зеленым цветом.
— Это камни в ее волосах переливаются прекрасным зеленым цветом. К тому же ты только взгляни на ее уши!
— А что у нее с ушами? — удивился виконт. — Их не видно из-за прически.
— Вот именно. — Переводчик торжествующе поднял вверх указательный палец. — Где ты видел эльфа, сознательно прячущего свои длинные острые уши под прической? Да они гордятся ими, как главным достоянием расы, и стараются каждый раз по поводу и без повода выставить их на всеобщее обозрение.
Эйриэн против воли машинально дотронулась до своих ушей под чепчиком.
— Дэрк, скажите, это действительно имеет такое большое значение, какой королеве, истинной или ложной, мы объявим войну?
— Безусловно, это имеет первостепенное значение. Остальное Эйриэн уже не услышала. До нее наконец дошел смысл вопроса, который молодой виконт задал своему сопровождающему.
В этот самый момент все голоса смолкли. В полной тишине раздался нечеловеческий визг. Именно от этого визга девушка часто просыпалась по ночам. То плакал умирающий щенок. В такт ему страдальчески завыла собака-мать. По спине эльфийки потекли холодные струйки пота. Война.
Королева отступила на несколько шагов назад, пока не уперлась спиной в одну из колонн, поддерживающих куполообразный сводчатый потолок зала. Поднос в ее руках задрожал, золотая и серебряная посуда заплясала с легким звоном.