Снаружи пропел еще один огромный ледяной лист. Воздушная волна коснулась его лица. Потом лед с грохотом разбился у подножия, на полмили ниже того места, где они находились. Хью вновь сосредоточился на девственной скале, по которой ему предстояло ползти вверх.
Ползая, словно муха, вверх ногами по потолку, он, по сути дела, шел в небе, держась лишь за железные гвозди, жалкие куски веревок и металлическую дребедень, сделанную из отходов, получающихся при строительстве самолетов. В его движениях не было и тени изящества. Вися вниз спиной, держась за потолок лишь одной рукой или ногой, он выискивал хоть какие-то пригодные зацепки и выбирал положение тела, которое позволило бы воспользоваться находками. Иногда приходилось пробовать две, три, а то и четыре зацепки и по несколько поз к каждой из них.
Не обходилось и без ошибок. Сначала он уронил копперхед номер два, потом розовый однодюймовый камалот. Затем после первого же удара молотка улетела чуть ли не единственная оставшаяся стрелка. Следующий крюк он загнал слишком глубоко, отколол камень и потерял и этот крюк тоже.
Все больше и больше льда проплывало мимо сквозь синий суп, заменявший воздух. Все чаще слышались взрывы.
«Огонь и лед, — думал Хью. — Нынче ты расплачиваешься с долгами, Гласс».
Он очень четко ощущал проходящее время и явственно сознавал, что проваливается в иную реальность. Здесь время измерялось в приращении, осуществлявшемся за четверть миллиона лет, равно как и в милях в час, и в футах по вертикали. Его мозг, повинуясь неконтролируемому любопытству, пытался засечь, сколько времени требуется льду, чтобы достичь земли, и каждый раз оно оказывалось разным, в зависимости, очевидно, от аэродинамики той или иной части вершины Эль-Кэпа и самих кусков льда.
Примерно так же обстояло дело в пустыне, когда он уходил от Энни, глядя на карту, проверяя свое местоположение по GPS,>[41] ориентируясь по солнцу и шаг за шагом рассчитывая маршрут своего бегства от безумия. Потеря ориентировки тоже имеет различные степени. Понимание этого является ключом к любому лабиринту. А в конечном счете все определяется твоим самосознанием.
Он оглянулся назад, туда, откуда прибыл. Его веревка бежала через изогнутый ряд карабинов, висевших вплотную к камню. Это напоминало его ровный след, тянувшийся через барханы. Ряд становился все длиннее и длиннее. Край приближался.
Появились признаки приближения к выходу из ниши. Мрак сделался не столь густым. И туман тоже изменился, из синего стал голубым. А выше, Хью точно знал это, вздымается стена, идущая к самой вершине. И совсем недалеко его ждут веревки Льюиса, туго натянутые, перекрутившиеся в один толстый канат и покрытые ледяной коркой.