Уваров видел одну Шарлотту, ее реакция была настолько непосредственной, что Мишель забывал вступить вовремя. Шарлотта смеялась и плакала, закрывала лицо руками в перчатках и наблюдала за действием сквозь пальцы. Она забыла, что кругом чужие люди, которые должны составить мнение о ней, ее оно нисколько не заботило. Шарлотта была поглощена страстями на террасе, наивно верила в то, что там происходило.
Овации артисты заслужили, кланялись с полчаса, слыша возгласы:
– Браво! Шарман! Изумительно!
Анфисе молодой офицер преподнес букет, явно срезав цветы с клумбы перед парадным въездом в усадьбу. Суров поднес огромный букет Марго (он купил розы в городе, куда ездил днем). Потом всех ждал ужин в столовой, офицеры помогли перенести стулья. Обстановка была непринужденной, много смеялись, в чем Суров видел заслугу Марго, которая умела создать настроение. А после ужина устроили танцы на террасе, откуда убрали «декорации». По клавишам рояля отчаянно била мадемуазель Каролина, ее сменяли Христич или Воронин.
– Разрешите вас пригласить на тур вальса, сударыня, – щелкнул каблуками Суров перед Марго.
Закрутились, завертелись. Она поинтересовалась:
– Как, по-вашему, вечер удался?
– Еще бы! Все довольны.
– Кроме трех воронов. Вы заметили, с каким презрением они взирают на все вокруг?
– Маргарита Аристарховна, после поговорим о них. Я приглашаю вас на следующий танец.
– С удовольствием. Вы прекрасно танцуете.
Уваров, уже без бороды, усов и седины, шел с Шарлоттой по берегу, поглядывая на танцующих. Конечно, он пригласил ее, но услышал:
– Я не умею.
– Как? Такого быть не может!
Казалось немыслимым, что девушка из благородной семьи не умеет танцевать. Даже Анфиса кружилась то с одним кавалером, то с другим, а она из простых.
– Меня никто не учил, да и негде было танцевать, – призналась Шарлотта, не застыдившись своего неумения.
– Я вас обязательно научу, – пообещал он.
– Сколько людей… Все такие разные. Вон тот господин, толстенький и маленький, спал, когда вы разыгрывали пьесу, а сейчас танцует. А та некрасивая дама в палевом платье хочет, чтоб ее пригласили, да только никто не приглашает, мне ее жаль…
Внимание Шарлотты привлекло нечто особое – она остановилась, умолкнув на полуслове и, кажется, забыв об Уварове. Мишель напомнил о себе вопросом:
– На кого вы теперь смотрите?
– На вашу сестру и подполковника. – Девушка не отводила от них глаз.
– Вы находите их особенными?
– Да. Он любит вашу сестру.
– Суров? – глянул на друга Уваров, стараясь рассмотреть то, что видела Шарлотта, но он не был столь проницательным, как она. – Вы ошибаетесь.