Сразу застучал телеграфный аппарат, передавая эту новость чуть ли не всему свету. В первую очередь из Вардё были отправлены телеграммы на имя Евы и матери Юхансена, родным остальных товарищей, королю, норвежскому правительству. Некоторые содержали более тысячи слов, и бедные телеграфистки совсем замучились. Начальник телеграфа сказал, что в городе находится профессор Генрик Мон[92]. Это была нежданная радость, ведь он всегда был горячим сторонником экспедиции. Нансен тут же побежал в гостиницу. Да, профессор у себя в номере, но, к сожалению, прилег после обеда отдохнуть, сказали там.
«Какое мне дело до его послеобеденного отдыха, я забарабанил кулаками в дверь и распахнул ее. Мон с книгой лежал на диване, курил трубку. Он вскочил и бессмысленно уставился на высокого мужчину, стоявшего в дверях. Трубка упала на пол, на лице у него отразилось волнение. Наконец он воскликнул: «Фритьоф Нансен? Быть не может! Слава богу, вы живы!» Он бросился в мои объятия, а затем в объятия Юхансена».
Пока они сидели, расспрашивая друг друга, слух о возвращении Нансена облетел весь город, и когда они выглянули в окно, то вся улица была черна от людей. В гавани повсюду развевались флаги, освещенные вечерним солнцем.
Вскоре начали поступать телеграммы. Первая была от Евы. «Несказанно счастлива!» У них с Лив все хорошо. Юхансен тоже получил только хорошие новости. Все печали остались позади.
Недоставало только «Фрама». Но и он придет. Сомнений быть не могло, и ждать осталось недолго. (11)
Нансен, с Евой встретились в Хаммерфесте. Весь город в честь приезда отца был празднично убран от моря до самых гор, тысячи людей вышли встречать его. К большому своему удивлению Нансен увидел здесь своего друга сэра Джорджа Баден-Пауля, который вместе с супругой на своей яхте «Отариа» собирался отправиться в Ледовитый океан на поиски норвежцев.
Ева прибыла на рейсовом пароходе к вечеру. Прошло три года и два месяца нескончаемого ожидания и неизвестности, и вот они снова вместе. Несказанная радость!
Ничего плохого за это время не произошло. Оба здоровы. С Лив все хорошо — все остальное потонуло в радости. Да, все хорошо, за исключением «Фрама». С Евой приехал секретарь Нансена Кристофферсен, что было очень кстати. После великолепного праздника в Хаммерфесте все переселились на яхту.
Телеграммы еще продолжали поступать, однако Нансена начинало беспокоить отсутствие «Фрама». Все восторги казались ему бессмысленными, раз «Фрама» еще нет. Нансен уверенно телеграфировал всем, что ожидает возвращения «Фрама» в августе, и теперь он недоумевал, что же произошло с «Фрамом». Неужели и осенью не будет от него известий?..