«Лучше плохая защита, чем плохое снаряжение»,— сказал он своему другу Григу. Надо было подумать о тысяче вещей. Каждый предмет из снаряжения Нансен испытывал сам. Он знал, что малейшая оплошность может погубить все предприятие.
Затем встал вопрос об участниках экспедиции. «Если кто-нибудь и пойдет с тобой в поход, то тебе нельзя предъявлять к этим людям такие же требования, как к себе самому»,— сказал ему Хольт. Он сильно сомневался, что кто-либо отважится участвовать в экспедиции. Но ошибся — от желающих не было отбоя. Хотя многие авторитетные и неавторитетные специалисты уже объявили этот план безумным, нашлось много молодых людей, которые просились в экспедицию. Нансен отобрал моряка Отто Свердрупа[72], тридцати трех лет, Олафа К. Дитрихсона, тридцати двух лет, в то время старшего лейтенанта пехоты, и Кристиана Кристиансена Трана, двадцатичетырехлетнего крестьянина из Стейнкьера. (6)
Сначала Нансен думал взять оленью упряжку и потому выписал из Финнмаркена двух лопарей. Но по зрелом размышлении он решил, что лучше взять вместо оленей собак. Однако собачьей упряжки в Норвегии не нашлось, и ему пришлось от нее отказаться, но лопарей он все-таки взял. Их звали Равна и Балту, первому было сорок шесть, второму — двадцать семь лет. Он считал, что поскольку лопари умеют ходить на лыжах по пересеченной местности, то будут полезны. Но уже по пути из поселка Карашок, узнав, в каком опасном путешествии им придется участвовать, оба страшно перепугались. Страх не покидал их и в Гренландии. Тем не менее они были покладисты и трудолюбивы, и Нансен очень привязался к ним. Нансен долго колебался, брать ли в экспедицию Кристиансена, поскольку тот был «значительно моложе того возраста, который я считаю наиболее подходящим для преодоления такого рода трудностей». Вряд ли Кристиансен был так уж «значительно моложе». Сам Нансен был только на три года старше, и можно было сказать, что оба они чересчур молоды.
Возглавлять в двадцать семь лет такую экспедицию и иметь под своим началом людей, которые и годами старше, да к тому же сами привыкли командовать,— дело нелегкое. Пожалуй, такая задача по плечу только зрелому человеку.
В конце апреля 1888 года все было готово. Фритьоф простился с Бергеном, с товарищами по работе, с друзьями и со своими приемными родителями. Из Христиании через Копенгаген и Лондон он приехал в Шотландию и там, в Лейте, встретился с остальными участниками экспедиции. Датский пароход «Тира» переправил их в Исландию, а там они пересели на промысловое судно «Язон» из Сандефьорда. Когда они ступили на палубу «Язона», вся команда, состоявшая из шестидесяти трех человек, приветствовала их троекратным «ура». И вот наконец-то они держат путь через Датский пролив к восточному побережью Гренландии.