Вдруг им почудился птичий щебет. Вскоре щебет смолк, и они подумали, что ошиблись. Но, снявшись с места и отправившись в путь, они опять услышали, а затем и увидели маленькую пуночку. Она покружилась над ними, намереваясь сесть на сани, но побоялась. Опустившись на снег, она склонила головку набок, посмотрела на них, потом взлетела и исчезла вдали.
«Мы благословили двух щебечущих пуночек, одну, пославшую нам последний привет восточного побережья, и другую, встретившую нас у западного».
Теперь уже они почувствовали, что дорога пошла под уклон. С юго-востока подул свежий ветер, и они снова поставили парус. Лопари неодобрительно смотрели на эти приготовления. Они считали езду под парусом по льду просто глупой выдумкой, но вынуждены были подчиняться.
Свердруп стоял впереди и управлял первыми санями. Нансен и Кристиансен сидели сзади, скрытые от него парусом. Дитрихсон находился на вторых санях, на которых, крепко уцепившись, сидели отчаявшиеся лопари. Сперва все шло хорошо, хотя лед и был неровным. Потом бугры стали крупнее, а скорость увеличилась. На передних санях отвязался ледоруб, и Нансен осторожно подвинулся вперед, чтобы закрепить его, но тут острие лыжи врезалось ему в голень, и не успел он глазом моргнуть, как очутился на снегу. Он подхватил упавший ледоруб и пустился догонять сани. Но через несколько шагов наткнулся на жестяной ящик с драгоценными мясными припасами, а пробежав еще немного, увидал на снегу множество темных предметов: свою меховую куртку, запасные лыжи и несколько ящиков с провиантом. Делать было нечего, оставалось ждать помощи. Кристиансен тоже свалился с саней и немного погодя запыхавшись добрался до Нансена. Теперь они сидели вдвоем и ждали.
«Здорово!» — крикнул Свердруп, радуясь быстрой езде, но никто ему не ответил. Через несколько минут он повторил уже погромче: «Здорово ведь, а?» По-прежнему никакого ответа. Проехав еще немного, он закричал во всю глотку: «Ну скажите, разве не великолепно идем!» Сзади опять никто не отозвался. Теперь уж это показалось ему немного подозрительным. Он развернул сани, заглянул за парус, и тут лицо у него вытянулось.
В конце концов все нашлись. Вещи подобрали и привязали к саням. Нансен сменил Свердрупа на передних санях, и час за часом они мчались все дальше вниз. Уклон делался все круче, ветер так и свистел в ушах. Вдруг они услышали радостный крик с других саней: «Земля!»
Да, так и есть. Из снежного вихря проступила темная вершина горы, а южнее — другая, пониже. Вскоре вершины опять скрылись, но все равно они были там! Сомнений не было — экспедиция приближалась к побережью. Спустились сумерки, но людьми овладело нетерпение, они продолжали мчаться вперед. На бешеной скорости Нансен заметил в снегу поперек пути что-то подозрительно темное и длинное. В последний миг он резко свернул в сторону. Сани остановились на краю широкой трещины. Нансен встал на лыжи и пошел вперед, разведать путь. Подойдя к темному пятну, он сперва пробовал его лыжной палкой и подавал знак остальным. Нельзя было допустить, чтобы сани Свердрупа и Кри-стиансена провалились в трещину вместе со всей поклажей.