Ева уверяла, что она уже «пришла в норму» и Фритьофу не надо о ней беспокоиться. Она опять дает уроки, встречается с людьми, Лив растет и умнеет. Сколько бы лет ни прошло — три, четыре года,— она все равно будет ждать с верой и надеждой.
В Тромсё лето кончилось, и Полюс послал им навстречу свирепую метель. Зимняя погода сопровождала их вплоть до Вардё, последнего норвежского порта. Здесь их встретили с большой торжественностью. Весь фьорд был усеян лодками, люди дожидались на улицах еще с вечера. Многие приехали издалека и, воспользовавшись случаем, устроили сбор средств на покупку нового большого барабана для городского духового оркестра, который назывался «Северный полюс». Вечером в честь команды «Фрама» были устроены роскошные проводы, на которых прозвучало множество речей. Еву тоже вспомнили, и так хорошо, что Фритьофу с трудом удалось удержаться от слез.
Нелегко было собрать всех членов команды «Фрама», когда пришло время отправляться в путь. Все знали, что никаких пирушек на «Фраме» уже не будет, и, конечно же, всем хотелось выпить на прощанье.
В последнюю ночь на вахте стоял сам Нансен. Все было готово. Лоцман Хогенсен, провожавший их от Бергена, сошел с корабля и забрал с собой всю почту. На борту кроме команды оставался только секретарь Нансена Кристофферсен, который следовал вместе с ними до Югорского Шара. В три часа утра Фритьоф разбудил Свердрупа и, взяв несколько матросов с Кристофферсеном, отправился в шлюпке на берег, передал письма и сразу же вернулся назад. И вот «Фрам» снялся с якоря. Это было 21 июля.
Нансен стоял на капитанском мостике и смотрел, как вдали исчезает Норвегия. «Наша прекрасная отчизна, где живет Ева».
Но он уже не грустил. Письма Евы вселили в него бодрость, на душе было легко. На миг сквозь туман пробилось солнце и осветило вершины гор, когда «Фрам» выходил в море.
27-го вечером уже показался первый лед, и тут все увидели, какими превосходными ледовыми качествами обладает «Фрам».
Пройти через сплоченные дрейфующие льды в густом тумане было нелегко. Но «Фрам» вертелся, «как клецка на тарелке», и, как ни узок был проход между льдинами, он все же одолел его. Рулевому приходилось нелегко, зато какое наслаждение провести корабль через тяжелые льды! Они быстро прошли Югорский Шар и 29 июля были в Хабарове. Здесь надо было доверху набить углем трюм «Фрама» и принять на борт собачью упряжку, которую пригнал Тронтхейм.
В первую очередь Нансен расспросил его о ледовой обстановке в Карском море. Вместе со Свердрупом и Хенриксеном он отправился на рекогносцировку на восток. Обстановка была хорошей, надо было только выходить как можно быстрее.