— Но я не герцог, — ответила Гвен.
Эбигейл простонала, откинувшись на сиденье, и закрыла глаза.
— Мы почти приехали, — сказала Гвен, хлопнув ее по колену. — Разве ты не хочешь увидеть место, где мы пробудем всю следующую неделю?
Эбигейл открыла один глаз.
— Я посмотрю на него, когда мы приедем.
Вдруг что-то за окном кареты привлекло ее внимание. Невзирая на дорожную пыль, Эбигейл стала опускать стекло, чтобы рассмотреть колонны, мимо которых они проехали.
— Это греческие колонны? — спросила девушка, высунувшись из окна.
— Да, — мрачно ответила Гвен, однако глаза ее весело блестели. — До дома еще далеко.
Эбигейл с трудом скрывала охватившее ее волнение. Она смотрела на поля, расстилавшиеся за окном до самых холмов, по которым бродили стада белых овец. Тут же протекала речка, окружавший дорогу лес становился все гуще, из-за деревьев ничего не было видно.
Эбигейл нахмурилась и воскликнула:
— Как же мы увидим?..
В этот момент дорога повернула, и перед взором Эбигейл предстал Мэдингли-Корт. Эбигейл не смогла скрыть своего восхищения.
Это был настоящий замок и в то же время дворец. Заостренные башни и стены, как у средневекового замка, окружали пять изящных этажей, в которых сотни дворцовых окон блестели под лучами солнца. Аллея долго огибала это огромное строение, пока, наконец, не привела их во двор, провезя под украшенным колоннами портиком. В этот момент со двора выехала еще одна, уже пустая, карета.
— Гости собираются, — сказала Гвен.
Эбигейл вновь задумалась о сложной задаче, которую ей предстоит выполнить. Ведь ей придется обманывать не только мать герцога и его сестру, но и остальных.
— А много там будет народу? — пискнула Эбигейл. Лошади остановились, и мисс Бери проснулась. Она улыбнулась двум молодым леди и сказала:
— О, мисс Шоу, не беспокойтесь. Герцогиня впервые устраивает прием в загородном поместье, так что гостей будет немного, уверена. Человек тридцать, не больше.
Эбигейл с трудом подавила вздох отчаяния.
Один лакей открыл дверцу кареты и помог им спуститься, второй взял мисс Бери под руку и провел их маленькую компанию вверх по лестнице, еще один — ожидал у двери в дом. На лакеях были старинные ливреи герцогского дома с медными пуговицами, панталоны до колен и парики.
Эбигейл с трепетом подумала: сколько слуг ждет их внутри, если даже во дворе так много?
Эбигейл напомнила себе, что именно так должны чувствовать себя все гости Кэботов — трепетать от их титула, денег и власти. Если человек трепещет, то не замечает скандальную тайну семьи. Но Эбигейл будет замечать все, говорить со всеми, будь то герцогиня или посудомойка, пусть читатели газеты узнают, что собой представляет герцог.