– Вы пригласили меня?
– Да, я, садись, – сказала она фамильярно, или так показалось Алисе. – Что будешь пить и есть? Не стесняйся, я оплачу.
– Не откажусь от горячего чая, – усаживаясь, поскромничала Алиса, не желавшая остаться в долгу у незнакомки.
Брюнетка подозвала официантку, заказала чай и пирожные, потом сунула в рот сигарету, протянула пачку Алисе.
– Я не курю, – отказалась та. – Что вы хотели мне сообщить?
– Терпение, детка, терпение.
Брюнетка, не назвавшая своего имени (хотя бы для приличия назвалась чужим), щелкнула зажигалкой, втянула дым и выпустила густую струю. Безусловно, она смотрела в лицо Алисе, изучала его, как изучают божью коровку. За темными стеклами глаз не видно, но иногда по губам неплохо определяется отношение и состояние, именно губы дали понять, что брюнетка чувствует свое превосходство, одновременно напряжена. А Алиса тоже, не стесняясь, уставилась в ее очки с немым вопросом: ну-с, дальше-то что?
– Скажи, у тебя со Старцевым вась-вась, да? – вдруг спросила брюнетка.
Алису задел и тон, и беспардонность, с какой абсолютно чужая женщина вторгается в ее личную жизнь, поэтому она перешла на холодные нотки:
– А что означает ваше вась-вась?
– Будто не знаешь, – хмыкнула та, затягиваясь сигаретой. – Ну, шуры-муры и тому подобное. Спишь с ним и не подозрева…
– Это вас не касается, – оборвала ее Алиса, вскочив. Чаю дома попьет, а с бывшими бабами Никиты выяснять отношения не намерена. Да, мысль именно такая пронеслась: бывшая баба, которую он отставил, а та бесится.
– Сядь! – приказным тоном сказала брюнетка, но, когда Алиса повернулась, чтоб уйти, бросила: – Это касается тебя. Я знаю, кто убил твоего мужа.
– Что?! – Алиса плюхнулась на стул, открыв рот. – Вы знаете?
– Поэтому и позвала тебя. Мне тебя жаль, ты глубоко…
– Ближе к делу. Кто?
Ух, скорость… И плевал Никита на знаки, предупреждающие об опасных участках дороги. Свернул.
Он рискнул подъехать к дикому пляжу близко, насколько это возможно, но фары выключил. Автомобиль кидало, он подпрыгивал, казалось, вот-вот развалится.
– Потерпи, ты ж у меня настоящий конь, – уговаривал авто Никита, подскакивая на ухабах вместе с ним. – Мы с тобой еще поездим…
Дорогу он знал отлично, не раз по ней колесил, но почему-то не догадывался, какая она паршивая. Ну, раньше объезжал ямы и колдобины, а сейчас ничегошеньки не видно.
Никита остановился, чтобы выйти и посмотреть, где находится. А ведь приехал, дальше нельзя, ибо звук мотора слышен далеко. Никита поставил машину в стороне от дороги, закрыл и двинул торопливым шагом к дикому пляжу.