– Да? – оживился Якобсон. – Кто это?
– Вы, – холодно ответил Дронго, внимательно наблюдая за реакцией собеседника.
Тот непроизвольно дернул рукой, пролив остатки кофе на свои брюки. С проклятием вскочил и, уже не обращая внимания на пролитый кофе, закричал:
– Вы с ума сошли? Как я могу быть его пособником?
Вместо ответа Дронго достал из кармана один из листов, отпечатанный для него лазерным принтером из компьютерной сети Интернета, и протянул Якобсону.
– Что это такое? – недовольно спросил тот, несколько успокаиваясь. Подскочивший официант заменил ему кресло, вытер брюки. Якобсон внимательно посмотрел на лист. Это была первая страница той самой бразильской газеты, которую он показывал Дронго. Но на ней не было ни фотографии тюремной камеры Шварцмана, ни самого плаката с изображением американского композитора. Якобсон все понял. Он положил бумагу на стол и слегка нахмурился. – Я не думал, что вы так быстро разоблачите меня, – честно признался он.
– Это была слишком явная ложь, – заметил Дронго, – профессиональный убийца, вышедший из тюрьмы и получивший задание убить человека, никогда не оставит его портрета в своей камере. Тем более Шварцман, который не станет делать столь непрофессиональных вещей. Я уже не говорю о том, что ему наверняка сообщили о цели его освобождения только после выхода из тюрьмы. Я вам не поверил с самого начала, но запомнил название газеты и ее номер. Остальное было несложно. Я послал запрос и получил первую страницу этой газеты из библиотеки Белу-Оризонти. Вы меня обманули. И мне интересно, зачем вы это сделали.
Якобсон молча поднял на него глаза. Он постукивал пальцами по столу. Дронго обратил внимание на его перстень с большим аметистом.
– Вы правы, – сказал наконец Якобсон, – этот газетный лист мы отпечатали специально, чтобы убедить вас в необходимости помогать Осинскому. Нам было очень важно именно ваше участие.
– Я даже знаю почему, – сказал Дронго. – Именно поэтому я говорил о двух целях Шварцмана. И именно поэтому я твердо знаю, что первым он должен убить меня. Иначе после смерти Осинского я снова исчезну, а Ястреб не собирается летать за мной по всему миру. Он решил совместить приятное с полезным. Удовольствие от моего убийства с порученным ему убийством Осинского. А зная, что я охраняю Осинского, он не станет убивать композитора, пока не разберется со мной. Осинского гораздо легче найти, чем меня. Вы специально вызвали меня сюда, чтобы поставить рядом с Осинским, несколько смягчая удар. Я прав?
Якобсон продолжал стучать по столу. Он ничего не отвечал. Дронго терпеливо ждал.