— Может, одна стая с другой схлестнулась, — предположил Толик.
— Нет, гогда бы победитель был. Одна стая сбежала, другая осталась бы и стала жрать. Говорю же, дело нечисто. Завелась какая-то сволочь в округе… может, потому и дичи не стало?
— Но плоть ты все же добыл, — заметил Торец.
— Ага. Только шагать за ней далеко пришлось, потому и мяса мало принес. Что гости, будут ли завтра?
— Будут, — кивнул Торец, — малява пришла, они уже близко.
— Может, завтра еще на охоту схожу, — сказал Саня. Только один больше не пойду, одному стремно.
— Завтра нам, может, не до охоты станет, — покачал головой бригадир, — велено нам спешить. Что гости скажут, то и делать, и времени не терять.
***
Тварь, очень отдаленно напоминающая собаку, не стала задерживаться на поляне дольше, чем требовалось на перестройку организма. Когда начался дождь, она ушла. Ее организм был очень функционален и неприхотлив — она нажралась собачатиной впрок и переваривала пишу на ходу. Под слипшейся мокрой шерстью буграми вспухали мышцы, перекатывались волнами и собирались тугими узлами в тех местах, где их не могло быть у собаки. Раны, полученные в драке, стремительно зарастали молодым розовым мясом, рубцы н шрамы длинными бороздами проступали под рыжей шерстью.
Дождь разогнал живность и прибил запахи. Тварь была одна посреди леса. Потом она наткнулась на цепочку следов. Понятно, что она заметила не отпечатки на земле, нет — признаки чужого присутствия были запахами, которые уловил в сыром воздухе чуткий нос, унаследованный Тварью от слепой собаки. Запах был незнакомым, но кое-какие признаки — кислый привкус оружейной стали, терпкость пороха, резкий аромат пота и тому подобное — роднило того, кто прошел по лесу, с существом, до полусмерти испугавшим крысенка в заброшенной лаборатории. Крысиная часть сознания Твари готова была сбежать из страха перед великой опасностью, но для выполнения цели ей требовалось встретиться с опасным существом, чтобы перенять его способности. Этого требовала программа.
И Тварь двинулась по следу. Саня Животное брел зигзагами, он наткнулся на скопление аномалий и потратил четверть часа, чтобы обойти его по краю в поисках артефактов, ничего не нашел и отправился дальше, несколько раз пересек собственный след. Он петлял, потому что искал дичь и не находил эти места всегда были пустынными, а теперь еще зверье распугала сбежавшая собачья стая, лишившаяся вожака и старших самок, растерянная и потому непредсказуемая. Тварь сбилась с пути и описала несколько небольших кругов, чтобы снова взять верное направление…