— А в чем тут дело? — подзадорил его Люсли.
— Все дело тут в том, что оный молитвенник составляет до некоторой степени семейную реликвию…
— Вашу?!
— Нет, не мою, но лица, мною покровительствуемого…
— Вы кого-нибудь покровительствуете?
— То есть, положим, что это выражение не совсем подходящее, потому что правильнее было бы сказать, что мы с ним просто в отличных, даже дружеских отношениях…
— Как же его зовут?
— Его полное имя — Александр Николаевич Николаев, а в аристократическом обществе все его зовут сокращенно — Саша Николаич…
— И этот молитвенник составляет его фамильную реликвию?
— Совершенно верно, — этот вопрос, похоже, ничуть не смущал Беспалова, и потому он, не задумываясь, продолжал: — Этот молитвенник некогда принадлежал аббату Жоржелю, ставшему впоследствии…
— …кардиналом Аджиери, — подсказал Люсли, не выдержав.
— Вот-вот, кардиналом Аджиери, оно самое.
— Так какое же отношение имеет кардинал Аджиери к господину Николаеву?
— Так он ни более, ни менее, как отец этого господина Николаева.
— Так Николаевич — сын кардинала?!
— Да, и еще одной русской графини, то есть, вернее, одной бывшей графини, а теперь просто госпожи Дюплон…
— Это что-то очень сложное…
— Да, история очень длинная и непростая; это, смело можно сказать, не медведь в трубку начхал… Романея… печальная романея!..
— Как вы сказали?
— Я говорю, романея, то есть романтическое происшествие, и если вы — писатель или хотя бы желаете стать таковым, не сможете заимствовать готовый сюжет…
— Расскажите, пожалуйста…
Орест Беспалов покачал головой.
— Если все рассказывать, так в этом графинчике водки не хватит…
— Вы не беспокойтесь, я велю подать еще, — заявил Люсли, после чего налил и себе рюмку водки и выпил ее приемом человека, тоже умеющего обращаться с этим напитком.
— Тогда извольте, — согласился Орест — Надобно вам сказать, что я жил в так называемой своей семье, которая состояла из четырех человек: меня, то есть Ореста Беспалова, моего брата, слепого Виталия, молодой девицы, воспитанницы, или приемной дочери, Марии, и нашего отца, титулярного советника в отставке Власа Семеновича Беспалова. Сей почтенный гражданин земли русской разгуливал больше по дому с трубкой и в халате. Слепой Виталий сидел в углу и мечтал о том, сколько миллиардов ему нужно для исполнения его мечтаний. Девица Мария, отличавшаяся необыкновенной красотой, брала работу — шитье от различных лиц аристократического происхождения — и тем увеличивала наш скромный бюджет… Я по преимуществу ходил в трактир и играл там на бильярде…
— Да что вы все про себя рассказываете? Вы мне расскажите про Александра Николаева и про молитвенник…