Я достал из ящика конверт, записку и вложение, поднялся и протянул все это ему:
– Если это пятно на галстуке кровавое, моя догадка, что кто-то ударил или стрелял в Джеймса Невилла Бэнса, разделался с трупом, но не знал, как поступить с галстуком, поэтому он послал его мне, но только что по телефону мне позвонил кто-то, назвался Джеймсом Невиллом Бэнсом и сообщил, что он ошибался, так что не буду ли я столь любезен сжечь то, что он прислал мне по почте. Очевидно…
– Кто тебе звонил?
– Не человек, а волынка, так он скрипел и визжал. Очевидно он не мог сам его сжечь потому, что у него не было спичек, а теперь он выполняет роль Джеймса Невилла, который владеет – или владел – солидным недвижимым имуществом, и мой долг как гражданина и официального частного детектива разоблачить и…
– Пфу. Какой-то неумный шутник!
– О'кей. Я вернусь и сожгу его. Он будет скверно пахнуть.
Вулф хмыкнул:
– Может быть, это вовсе не кровь.
Я кивнул:
– Верно. Но если это кэтчуп или табачный сок, я смогу научить его, как вывести пятно, и потребую за науку пару долларов. И это будет, в пересчете на время, самый большой гонорар, который вы когда-либо получали!
Опять хмыканье.
– Где находится Хорн-стрит?
– В Виллидже. Полчаса ходьбы пешком. А я сегодня не гулял.
– Вот и хорошо.
Вулф углубился в книгу.
Большинство домов на Хорн-стрит, которая протянулась всего на три квартала, нуждается в покраске и отделке, но номер 219, четырехэтажное кирпичное строение, блестел бежевым тоном основных стен и коричневой отделкой лепных украшений. Венецианские жалюзи на окнах тоже были коричневыми. Поскольку Бэнс жил припеваючи, я решил, что он один занимает весь дом, но в прихожей на панели оказались три имени подле кнопок электрических звонков.
Самая нижняя была в квартиру Фауджера, средняя – Кирка, а верхняя Джеймса Невилла Бэнса. Я нажал на верхнюю, и после непродолжительного ожидания из решетки раздался голос:
– Кто это?
Я немного наклонился, чтобы мой рот оказался на уровне решетки, и сообщил:
– Мое имя Арчи Гудвин. Я хотел бы видеть мистера Бэнса.
– Я и есть Бэнс. Чего вы хотите?
Это был баритон, без признаков скрипа или визга.
Я сказал решетке:
– У меня имеется принадлежащая вам вещь, и я бы хотел ее вам возвратить.
– У вас есть принадлежащая мне вещь?
– Точно.
– Что это такое и где вы ее взяли?
– Вношу поправку. Я думаю, что она принадлежит вам. Это шелковый галстук с сатклиффским ярлыком точно такого же цвета, как этот дом, с диагональными полосочками того же цвета, как отделка. Кремовый с коричневым.
– Кто вы такой и где вы его взяли?