— Тебя убьют, — прошипел он. — Убьют по-настоящему, а не в твоих кошмарах. Неужели тебя это не останавливает?
— Нет! — Резко оборвал его я. — Меня уже ничто не останавливает! Видел бы ты то, что вижу я! Моё терпение иссякло!
Вирка как-то потух весь, осунулся и горько произнёс:
— А я? А, как же я? Я ведь тоже погибну. Неужели ты меня так ненавидишь, что готов убить вместе с собой? Ты — эгоист! Нет, ты — эгоцентрист!
Эти слова немного охладили мой пыл. Я почувствовал усталость, такое бывает со мной всегда после сильного нервного перенапряжения. Казалось, что из меня выкачали все силы, всю жизнь. Навалилась апатия. А, да пусть будет, что будет! И сразу же галлюцинации закончились. Я мог позволить себе небольшую передышку.
— Прости меня, Вирка, просто нервы сдали, — стал я оправдываться.
— Да я-то прощу, но ты сам создал себе проблемы. Остаётся только надеяться на то, что твои вопли никто не услышал, хотя это сомнительно.
И, словно в подтверждение его слов, дверь открылась и на пороге возник косоглазый Муто. Вид у вождя был такой, как будто он собирался меня разорвать на мелкие кусочки.
— Во, очередной глюк появился, — произнес я скорбно. — Учти, если он тоже будут ко мне домогаться, я не посмотрю, что он глюк, я ему горло перегрызу!
— Это не глюк, — тихо прояснил мне ситуацию вирус. — Это настоящий вождь, так что будь осторожен.
— Ба, какие люди и без охраны! — Воскликнул я язвительно. — Проходи, Муто, я тебя уже заждался. Сейчас будем решать, как лучше меня умертвить, чтобы произвести наилучшее впечатление на полёвок.
Вождь ничего не понял из того, что я ему сказал, но очень внимательно вслушивался в мои слова. Потом он бросил к моим ногам какую-то грязную портянку, что-то рявкнул и удалился с гордо поднятой головой. Ну, конечно, он считает, что оказал мне честь, подарив портянку с собственной ноги. Я ногой отшвырнул грязную тряпку и получил оплеуху от вируса.
— Прекрати, нельзя так обращаться с хлебом! Если будешь себя так вести, то тебя вообще кормить перестанут.
Я наклонился и поднял «тряпку». Она оказалась жёсткой на ощупь.
— Это хлеб? — Спросил я с сомнением.
— Лепёшка, — уточнил вирус.
— А почему она выглядит так, как будто ей задницу вытирали?
Вирка скрипнул зубами. Неужели он и вправду ничего не чувствует? А ведь как хорошо имитирует человеческие эмоции! Я понюхал, принесённый Муто продукт и с немалым удивлением обнаружил, что, не смотря на свой непривлекательный вид, пахнет он приятно — хлебом. Видимо, вождь решил, что я бушую с голодухи и надо бы пленника хоть чем-то накормить. Добрые они тут все, милейшие люди! Если бы ещё не собирались принести меня в жертву этим непонятным полёвкам — цены бы им не было! Я откусил кусок лепёшки. Немного солоноватая, плоская, как лист бумаги, она почти ничем не отличалась от обычного земного хлеба, разве что присутствовал какой-то незнакомый привкус.