Большие ребята, с трудом сдерживая кряхтение и пыхтение, чтобы не прогневить духов, еле-еле сдвинули камень, открыв узкий проход в непроглядную темноту. Пещера находилась в теле холма, но была до поры до времени скрыта камнем. Наверное, именно поэтому здесь нельзя произносить ни звука…
— Желаю вам приятного времяпрепровождения, — ехидно процедил сквозь зубы Муто и втолкнул в узкий проём Ниду, за ней уже добровольно последовали мы.
Камень вернулся на место и мы оказались в кромешной темноте.
— Ну, и в чём подвох? — Спросил я у Ниды. — Предполагается, что мы здесь умрём от голода? Пещера, как пещера. Правда, темень, но это поправимо.
Как опытный эксплуататор ВВВ, я быстренько представил себе карманный фонарик и тут же почувствовал под рукой гладкую пластмассу. Пятно света, похожее на яичный желток, заплясало по стенам пещеры. Ну, и где обещанный кошмар? Где этот ужас, летящий на крыльях ночи. Полёвки-то где? И всё же, что-то в этой пещере было не так, но что именно я никак не мог понять. Вновь и вновь я высвечивал лучом фонаря стены и потолок пещеры и чувство неправильности во мне крепло.
— Вирка, обратился я к вирусу на своём родном языке, — здесь что-то не так, но не могу пока понять что именно.
— Здесь всё неправильно, — мигом отозвался мой друг, — абсолютно всё!
— Но что-то особенно неправильное, — упорствовал я.
— Хорошо, — несчастным голосом согласился он, — пусть будет так. Но нас это не касается. Нам надо немного подождать и сваливать с этой гнусной планетки. Мы здесь слишком задержались.
— Сказано, бацилла она и есть бацилла! — Возмутился я. — Как можно быть таким нелюбопытным?
— Легко, — ответил он устало, — а вот твоё любопытство нам слишком дорого обходится. Если бы ты поверил мне на слово и сделал всё, как я говорил, то мы бы уже давно были бы далеко от этой проклятой Литаки.
Наш разговор прервала Нида.
— Если я, всё-таки, выберусь отсюда живой, — сказала она не очень уверенно, — я убью эту скотину Муто! Я сдеру с него шкуру и постелю у входа в мой дом, чтобы об неё вытирали ноги! Я сделаю из его черепа плевательницу, ночную вазу для нечистот!
Ну, вот, уже прогресс! Она поняла, что ноги при входе в дом надо вытирать, так, глядишь, и мыться со временем научится. Но в слух я этого, конечно, не сказал — зачем расстраивать девушку. Дурное дело — не хитрое. Она ведь и немытая чертовски хороша!
— Не понимаю, на что он рассчитывал, предлагая мне это?! Он думал, что я соглашусь стать его женой? И это после того, как я ему уже однажды отказала!
По-моему, она сама не верила тому, что сказала, а Вирка многозначительно изрёк: