При оценке условий опеки я взял за правило беседовать с психологами, и у каждой из этих воюющих сторон было по таковому. Отца пользовал восьмидесятилетний индийский свами, который говорил по-английски с сильным акцентом и лечился от гипертонии. Я съездил в Санта-Барбару, провел два приятных часа в обществе дородного бородатого детины, надышался благовониями и ничего не узнал по существу дела. Отец не навещал своего аватару в течение шести месяцев.
— С вами все в порядке? — спросил я свами.
Он вышел из позы лотоса, сотворил что-то невообразимое со своим телом, потом подмигнул и улыбнулся:
— Что будет, то и будет.
— Есть похожая песня.
— Дорис Дэй, — сказал он. — Прекрасная певица.
Психотерапевтом матери была Мэри Лу Коппел, и она отказалась беседовать со мной.
Сначала Коппел полностью избегала меня, не отвечая на звонки. После моей пятой попытки дозвониться она перезвонила сама и все объяснила:
— Я уверена, что вы хорошо понимаете меня, доктор Делавэр, и знакомы с таким понятием, как "конфиденциальность".
— Но доктор Уэтмор дала согласие на беседу с вами.
— Боюсь, она не может дать то, что ей не принадлежит.
— А кто может?
В трубке послышался треск.
— Я не имею в виду юридический аспект дела. — Она немного помолчала. — Тереза Уэтмор крайне уязвима. Тед крайне агрессивен. Я уверена, вы все это знаете.
— Тед агрессивен физически?
— Эмоционально. И от него можно ожидать чего угодно. Мы с Терезой в конце концов добьемся положительных результатов, но это потребует времени. Я не могу рисковать, выпуская демонов на свободу.
— Меня заботит ребенок.
— У вас свои приоритеты, у меня свои.
— Доктор Коппел, я буду признателен вам за любой совет, который помог бы мне выработать рекомендации для суда.
Молчание на линии. Потрескивание статических разрядов.
— Доктор Коппел?
— Единственный совет, который я могу вам дать, доктор, — наконец сказала она, — бегите от Теда Уэтмора как от чумы.
— У вас с ним проблемы?
— Я никогда не встречалась с ним, доктор. И намерена продолжать в том же духе. — Она разъединилась.
Тогда я написал ей письмо, которое вернулось непрочитанным. Дело об опеке тянулось до тех пор, пока у Уэтморов не кончились деньги и их адвокаты не бросили это занятие. Судья последовал моим рекомендациям: прежде чем решать вопрос о совместной опеке, обоим родителям требовалось пройти специальное обучение по воспитанию детей. В любом случае еженедельные двухсотмильные переезды туда и обратно были не в интересах ребенка. Когда судья спросил, не хотел бы я выступить в роли педагога для этих родителей, я ответил, что готов представить список кандидатур на данную вакансию, и сразу стал вспоминать тех своих коллег, кто в последнее время мне более всех досаждал.