Я развернул "севилью", направил ее на север через деловой квартал, въехал на Флэте и проехал мимо особняка Бартеллов. При дневном освещении дом показался еще больше и белее, словно свежий кусок мыла. Ограда выглядела как тюремная стена. Гараж на четыре машины был закрыт, но сразу за электрическими воротами стоял с работающим мотором красный джип "Гранд-Чероки".
Я припарковался и увидел через улицу, как ворота открылись и выехала Кайла Бартелл. Она, говоря по мобильнику, повернула направо, не обращая внимания на встречное движение, и быстро поехала в сторону бульвара Санта-Моника. Она болтала по телефону без остановки, живо жестикулируя, и даже не подозревала, что я еду за ней, когда проскочила мимо стоп-знака на Элевадо и миновала другой на Кармелите. Без каких-либо сигналов Кайла исполнила рискованный поворот налево на Санта-Монике и поехала на восток, все еще разговаривая по мобильнику. Другой рукой она держала руль, порой отпуская его, чтобы пожестикулировать, и съезжая на соседний ряд. В основном автомобилисты старались держаться от нее на расстоянии, лишь другая молодая дама, на "порше-бокстере", резко просигналила и притерла ее джип.
Кайла не обратила на это никакого внимания и продолжала верещать по телефону, двигаясь к Кэннон-драйв, потом поехала на юг и припарковалась в переулке позади парикмахерского салона "Умберто". Служащий открыл дверцу водителя, и наружу выпорхнула Кайла в черном кружевном топике, черных кожаных брюках и сапожках на высоких каблуках. На голове у нее красовалась серебристая бейсболка. Хвост белокурых волос был пропущен через ремешок головного убора.
Никаких чаевых для служащего, только улыбка. Видимо, кто-то сказал ей, что этого достаточно.
Она упругой походкой вошла в салон.
— Стрижка за двести долларов, — покачал головой Майло. — О, молодежь!
Мы сидели в "севилье", и я рулил по Олимпик на восток, в сторону офиса Мэри Лу Коппел.
— Ты связывался с ребятами, которые побывали в аварии? — спросил я.
— С обоими, и они подтверждают то, что нам рассказали Куики. Гэвин сидел сзади, зажатый между этими парнями. Когда машина врезалась в гору, они были пристегнуты и их лишь мотнуло из стороны в сторону. А вот Гэвина вытолкнуло вперед, и он ударился головой о сиденье водителя. Он выскочил, как банан из шкурки, — так высказался один из них. Оба сказали, что Гэвин был хорошим парнем, но после аварии сильно изменился. Перестал общаться, отошел от них. Я спросил, не стал ли он хуже соображать, и они заколебались. Когда я нажал, ребята признали, что он отупел. Стал просто другим парнем.