— Я — женщина! — сказала она. — И медицинская сестра!
— Еще хуже, — заметил Кузнечик.
Сестра Агата встала.
— Ну хватит. Я иду к доктору. Пора уже кончать с этими безобразиями. Вы воспитатель! Вам должно быть стыдно за своих воспитанников!
Дверь за ней захлопнулась, но Кузнечик успел услышать начало монолога о том, что полагается делать с такими воспитателями, как Лось. Окончания он не услышал. Лось салфеткой счистил с одеяла кашу и грустно посмотрел на Кузнечика.
— Малыш, по-моему, сестра Агата в тебе разочаровалась. Ты слишком откровенен.
Кузнечик вздохнул.
— Мы погасили свет, чтобы я не стеснялся. И она и не смотрела вовсе. Что тут такого плохого?
Лось потер лоб.
— Вот что, — сказал он, — давай договоримся, про свет ты упоминать не будешь. Хорошо?
— Хорошо, — послушно согласился Кузнечик. — Не буду.
Он задумался.
— Я испорченный, да?
— Нет, — сердито сказал Лось. — Ты нормальный. Будешь доедать?
Кузнечик скривился.
— Понятно, — вздохнул Лось. — Я не настаиваю.
— Волку тоже такую дают? — начал Кузнечик издалека.
— Всем дают одно и то же. Если они не на специальной диете.
— Можно мне к нему сходить?
— Это вопрос не ко мне, а к главному врачу.
— Ему сейчас рассказывают, какой я испорченный, — сказал Кузнечик. — Что у меня нет стыда. Всем об этом рассказывают, и все возмущаются.
Лось менял местами приборы на подносе.
— Скажи, Лось, — Кузнечик попытался поймать его взгляд. — Волк — он тоже «не жилец»?
Лицо Лося пошло пятнами, глаза сердито вспыхнули:
— Кто тебе сказал такую ерунду?
— Тогда почему его не выпускают?
— Он проходит курс лечения.
— Ему здесь плохо, — сказал Кузнечик. — Он не может тут больше быть.
Лось смотрел в окно. Он был ужасно усталый. Вокруг рта глубокие складки. Кузнечик впервые задумался о том сколько Лосю лет. Что он, наверное, намного старше его — Кузнечика — мамы, и что седых волос у него больше, чем не седых, а когда он чем-то расстроен, то лицо кажется еще старше. Раньше такие мысли Кузнечику в голову не приходили.
— Я говорил с главным врачом. Волка скоро выпишут. Они не для своего удовольствия его здесь держат. Ты уже взрослый, должен понимать такие вещи.
— Я понимаю, — сказал Кузнечик. — Так мне к нему можно?
Лось посмотрел на него как-то странно.
— Можно, — сказал он. — Но с одним условием…
Кузнечик радостно взвизгнул, но Лось поднял руку.
— Подожди. Я сказал: с одним условием. Тебя переведут к нему, и вы останетесь вместе до выписки, если ты сможешь заставить его делать все, что велит доктор. Никакой беготни, никаких подушечных боев и никаких игр, кроме тех, которые разрешат. Сможешь?