– Ничего. Где дядя?
– На месте. Проходи. – Тетя Марта пропустила Пегги вперед.
Пегги приблизилась к креслу и поцеловала дядюшку в лоб.
– Что случилось? – пробурчал Бенедикт.
– Ничего особенного. Просто захотела узнать, как обстоят дела с той разбитой бутылкой и…
– Черт возьми, Пегги, – раздраженно сказал он. – Разве я так учил тебя врать?
– Ну и что же я сделала неправильно? – спросила она.
– Все. Никогда не говори быстро, если врешь. А то создается впечатление, что ты повторяешь вызубренный урок, – наставлял Пегги дядя Бенедикт. – Противник не должен подозревать, что слышит отрепетированную речь. Когда врешь, нужно быть совершенно раскованной, без напряжения в голосе. Предложения должны быть короткими. Нельзя перемежать свою ложь никакими объяснениями. Рядовой лжец попадается как раз на этом. Он переходит к обороне в середине самой убедительной части своей лжи. А теперь, – заключил Бенедикт Касл, – садись и расскажи мне, что так на тебя подействовало. Если можешь, говори правду. Если не можешь, придумай такую ложь, чтобы я гордился тобой. Итак, в чем дело?
– Они арестовали Дона Кимберли за убийство Стеллы, – ответила Пегги.
– На каком основании?
– Вся сложность в том, – продолжала она, – что полицейские нашли бутылку с цианистым калием среди его фотографических растворов. Прямо над раковиной, в его лаборатории.
Откинув назад седую голову, дядя Бенедикт оглушительно захохотал.
– Не вижу ничего смешного, – обиделась племянница.
– Дон выглядит просто круглым идиотом. Вот и все. У него же там целая фотолаборатория. С раковиной, водопроводом и другими причиндалами. Ведь правда?
– Конечно, – подтвердила Пегги.
– Ну и сколько, по их мнению, еще людей он собирается убить цианистым калием?
– Что ты хочешь сказать? – не поняла девушка.
– Предположим, он убил Стеллу. Попал прямо в яблочко, – прекратив смеяться, пояснил дядя. – То есть сделал все, что хотел. В таком случае яд ему больше не нужен. Он просто вылил бы его остатки в раковину! Нет, нет. Кто-то подбросил ему яд, – с уверенностью продолжал он. – Странно, что полицейские не подумали об этом. Может, и подумали. А может, они хотят, чтобы он повесился от горя.
Дядюшкины рассуждения показались Пегги логичными. Настроение ее улучшилось. Девушка разложила перед ним снимки. Глаза Бенедикта загорелись.
– Симпатичная девчушка, – сказал он, рассматривая фото Стеллы в купальнике. – Очень симпатичная.
Тетя Марта, которая в это время готовила для Пегги чай, снисходительно хмыкнула:
– Послушать его, так прямо донжуан.
– Казанова, Казанова, – раздраженно поправил ее дядя Бенедикт. – Что это за фотографии, Пегги?