Я нахмурился:
– Вы что, хотите сказать, что я могу идти?
– Конечно. При сложившихся обстоятельствах ваше насильственное вторжение в этот дом может рассматриваться как оправданное… и, поскольку вы согласились оплатить все издержки, вам не может быть предъявлено никаких обвинений. Но вы, конечно, должны оставаться в пределах нашей досягаемости. – Он посмотрел на часы. – А сейчас у меня срочное дело. – Мандельбаум повернулся, намереваясь уйти.
У меня вдруг возникло чувство, которое не было для меня новостью. Я обнаружил, что принял твердое решение, сам того не сознавая.
Представитель закона разрешил мне идти домой, а мне совершенно не хотелось этого делать.
– Подождите, – торопливо проговорил я. – Я сообщил вам все, что мог, и хочу узнать кое-что взамен. Это совсем немного. Я хочу видеть инспектора Кремера. Он занят, я знаю об этом. Но согласен ждать его до завтра и поэтому прошу вас связать меня с ним.
Мандельбаум встрепенулся:
– Это связано с делом об убийствах?
– Да.
– Так почему же вы не обратитесь ко мне?
– Потому что он может ответить «да», а вы определенно скажете «нет».
Может быть, он и пустился бы в споры, если бы у него не было назначено свидание со следующим посетителем. Поэтому он с неудовольствием взглянул на меня, подошел к телефону и набрал номер. Даже для него, помощника районного прокурора, это было сделать не так-то легко. Минут через десять Мандельбаум сообщил мне:
– Кремер в кабинете у комиссара. Позвоните туда через некоторое время, назовите себя и ждите.
Я поблагодарил его, но помощник прокурора вряд ли меня расслышал, так как уже вылетал из комнаты.
Близ кабинета полицейского комиссара Скиннера стоял другой патрульный. Там же находился сержант Стеббинс. При виде меня он нахмурился.
Я подошел к нему:
– Скажи, я когда-нибудь добивался твоей благосклонности?
– Никогда. Не считаю тебя таким дураком.
– Но я все же им был до сих пор. Я собираюсь связаться с инспектором Кремером, когда он выйдет от комиссара, и просить его о пятиминутном разговоре. Помолчи пока в тряпочку, ладно? Ты ведь можешь все испортить, если захочешь, но я все же надеюсь, что ты меня не подведешь. Я добропорядочный гражданин, как и все, плачу налоги и был под судом только девять раз…
– Но он сейчас занят, – перебил меня сержант.
– Я тоже.
– О чем же ты хочешь его просить?
Я был уже готов ответить, но не получил такой возможности. Дверь неожиданно отворилась, из нее вышел Кремер и направился к нам. Но, немного не доходя, занятый своими мыслями, повернул направо, так как даже не заметил меня. Тогда я преградил ему путь.