После этого сообщения он откинулся на спинку своего стула и довольно долго сидел, закрыв глаза, затем выпрямился и сказал Солу, что готов сыграть еще одну партию в шахматы. Без четверти час он встал со стула, зевнул, потянулся и объявил:
– Ее паника прошла. Я иду спать.
– Боюсь, – извиняющимся тоном произнес Сол, – что у меня не найдется для вас пижамы подходящего размера, но я могу…
Раздался телефонный звонок. Я находился ближе всех к аппарату, повернулся и поднял трубку.
– Это Джексон 53–1–19. Я хотела бы… Говорит Дама червей.
– Совершенно верно. Я узнал ваш голос… Это Арчи Гудвин. Где вы находитесь?
– В телефонной будке на Гранд Сентрал. Я никак не могла отделаться от него, а потом… но теперь все это уже не имеет значения. Где вы?
– В многоквартирном доме на Тридцать восьмой улице. Мистер Вульф ожидает вас. Тут два шага пешком. Я сейчас вас встречу возле Информационного бюро. Буду там через пять минут. Подождете меня?
– Да.
– Точно?
– Разумеется.
Я повесил трубку и заявил:
– Уж если начнет везти, то везет до конца. Приготовь покрепче кофе, хорошо, Сол? Ей надо будет выпить либо его, либо бурбона. И, возможно, она любит сыр.
С этим я удалился.
Часы показывали шесть минут одиннадцатого, когда помощник окружного прокурора Мандельбаум поднялся со своего кресла в зале суда и обратился к судье Корбетту. Зал был переполнен. Присяжные в полном составе сидели на своих местах. Джимми Донован, защитник, абсолютно не похожий здесь на мелкого конторского служащего, перебирал какие-то бумаги, которые ему подал помощник.
– Ваша честь, – заявил Мандельбаум. – Я хочу вызвать свидетеля, которого уже вызывал вчера, но его не оказалось на месте. Несколько минут назад мне сообщили, что он присутствует. Вы помните, что по моему заявлению вы дали ордер на арест мистера Ниро Вульфа?
– Да. – Судья откашлялся: – Он здесь?
– Здесь. – Мандельбаум повернулся и громко произнес. – Ниро Вульф!
Прибыв в суд без минуты десять, мы бы ни за что не сумели проникнуть в зал, если бы не протолкались к дежурившему у дверей офицеру и не сообщили ему, о том, что нас разыскивают. Офицер вытаращил глаза на Ниро Вульфа, но в конце концов узнал его и разрешил нам войти. А служитель умудрился даже отыскать для нас два места на скамейке.
Однако до тех пор, пока Мандельбаум не вызвал Вульфа, я сидел неизвестно на чем. Вульф, откинул доску на перегородке, не спеша поднялся на возвышение, повернулся лицом к судье и вытянулся во весь рост.
– У меня будет к вам несколько вопросов, мистер Вульф, – сказал Мандельбаум, – после того, как вы будете приведены к присяге.