– Осторожно, не наступи на него, – предупредил Кэл.
Я повернулся, протянул руку к выключателю и щелкнул им. Тут же я отпрянул назад, потому что прямо передо мной лежал Вейд Эйслер. Когда я снова шагнул вперед и присел на корточки, Кэл сообщил:
– Нет смысла щупать его пульс, он мертв.
Так оно и было. Кровь залила большую часть его лица, губы и высунутый язык. Изумленные глаза были широко раскрыты. Его шею обвивала веревка, причем так много раз – дюжину или больше, – что содралась кожа. Оставшаяся часть веревки была сложена у него на груди.
– Это моя веревка, – сообщил Кэл, подтвердив мою догадку. – Я искал ее и нашел. Я собирался взять ее, но потом решил, что лучше не надо.
– Ты рассудил верно.
Я встал на ноги и встретил его взгляд.
– Это ты сделал?
– Нет, сэр.
Я посмотрел на часы: без двадцати шесть.
– Хотелось бы верить тебе, и до расследования я тебе верю. Последний раз я видел тебя, когда ты брал бокал с шампанским. С тех пор прошло более получаса, а это – немалое время.
– Я искал веревку. Когда я выпил свой бокал, то спросил мисс Роуэн, не возражает ли она против того, чтобы я поискал свою веревку, и она ответила, что не возражает. Мы уже искали ее раньше – и в доме, и на улице. А когда я вошел сюда, то сразу нашел ее. Тогда я присел на этот ящик подумать и решил, что лучше всего позвать тебя.
– Эта дверь не была заперта?
– Нет, сэр, она была прикрыта, но не заперта.
Такое возможно. Кладовая часто оставалась незапертой в дневное время.
Я огляделся. Здесь собралось много всякого хлама: чемоданы, стулья, карточные столы, старые журналы на полках. Но в передней части, там, где мы находились, было пустое пространство.
Как будто ни одного признака того, что Эйслер сопротивлялся. Но трудно предположить, что мужчина будет спокойно стоять и ждать, пока ему накинут петлю на шею, разве что он был умертвлен до этого. Но каким образом?
Слева лежали трехфутовые прутья из нержавеющей стали, предназначенные для подпорки деревьев. Я подошел к ним и уже протянул руку, но спохватился и тут же отдернул ее. Один из них мог оказаться важной уликой, тем более что верхний прут лежал поперек других. Если бы у меня были перчатки и лупа, если бы не было спешки, и Кэл не буравил меня глазами, я бы поискал эти улики.
Я открыл дверь, предварительно прикрыв ручку своим носовым платком, и вышел.
На задней стороне дома было шесть окон. Кроме двух в дальнем углу (из комнаты служанки и ванной), вид из них на кладовку и доступ к ней загораживались вечнозелеными растениями.
Я вышел обратно, закрыл дверь и сказал Кэлу: