Настоящее растворилось.
Пришли воспоминания.
Огромный Тронный зал, заполненный людьми. Деревянные колонны, поддерживающие крышу, высотой в три человеческих роста, в виде мужчин, стоящих друг у друга на плечах. Сайла едва доставала головой до груди нижней фигуры.
Возвышающийся на пьедестале трон был так далеко от главного входа, что она с трудом разглядела развалившегося на нем человека. Два ряда квадратных очагов, десять футов в длину, с блестящими медными колпаками и трубами, образовали проход к центру зала. Между большими очагами и мрачными каменными стенами располагались очаги поменьше. Несмотря на колпаки, дым попадал в помещение, поэтому зал был затянут туманным грязноватым маревом, делавшим нереальными самые обычные предметы. Путаница мерцающих алых отблесков создавала колдовские образы крови и огня.
Чтобы справиться с накатывающими волнами страха, Сайла старалась сосредоточиться на чем-то конкретном. В зале было около трехсот придворных. Тщательно скрываемый гнев обострял черты их лиц. Сама мысль о женщине без сопровождения в Тронном зале была для них почти нестерпима.
Жрица осмотрелась. В зале находилась горсточка жен и наложниц. Встречая ее взгляд, они тут же отвечали преувеличенными знаками уважения, а некоторые приседали в реверансе.
Они знали свое место.
Женщина, не принадлежащая Церкви, получала право войти в Тронный зал только вместе с мужчиной, от которого всецело зависела. Не имело значения, насколько она ловка и упорна, — единственный путь достижения желаемого открывал владеющий ею мужчина. Самые удачливые из них прятали недюжинный ум за глупой улыбкой.
Сайла с вызовом выпрямилась, напомнив себе, что и мужчины нуждаются в искусстве целительниц. И с горечью добавила, что даже при этом они находят способ поставить ногу тебе на горло. Вне Церкви женщинам не давали титулов, да и там они отражали лишь красоту и изящество. Жрица Роз. Жрица Лилий. Настоятельница Ирисов. Настоятельница Фиалок. Все титулы, кроме одного: военная целительница. Казалось, она была призвана лечить безумие войны, а не просто убирать обломки, оставляемые военным смерчем.
Титулы, которые придумывали и присваивали мужчины, увековечивались женщинами — им больше ничего не оставалось.
Капюшон скрывал ее лицо, и Сайла позволила себе скорчить гримасу.
С незапамятных времен с женщинами обращались так, как будто они не были людьми. Наиболее смелые сестры иногда намекали, что во времена гигантов женщины имели равные права с мужчинами. Подобные иллюзии вызывали у Сайлы скорее сожаление, чем раздражение. Прежде всего, разговоры о гигантах никогда не поощрялись. Все говорило о том, что они были неописуемо злы и жестоки. Даже если слухи о «равенстве» и возникали среди женщин, то они быстро рассеивались, стоило вспомнить о развалинах поселений гигантов, пораженных Божьим гневом, или историях о радзонах и множестве ужасных смертей, связанных с ними в прошлом.