— Старейшины не против тебя, они просто осторожны. И им надо сдерживать твой пыл. Если ты снова нападешь на кого-нибудь, то опозоришь и ночной дозор, и своего отца. И осложнишь свое положение.
Гэн засмеялся в ответ:
— Я? Опозорю его? Ведь Фалдар узнает о решении старейшин. Он спит и видит, как стать Вождем Войны.
— Потише. Кол — мой друг, не забывай об этом.
Гэн напряженно застыл.
— Но не мой. Что бы я ни делал, ему не нравится.
— Думаю, он просто скуп на похвалу. На самом деле он тобой очень гордится.
— Ты когда-нибудь слышал, чтобы он говорил это?
Клас поморщился:
— Нет, таких слов я не слышал, но что такое слова, в конце концов?
Слабая улыбка слегка охладила яростное возмущение Гэна.
— Иногда мне хочется просто махнуть рукой на то, что он думает.
— Ты не прав. Ты нужен ему, я знаю. — Клас похлопал юношу по плечу, но следующие его слова были направлены в темноту ночи: — Кто бы ты ни был, стань так, чтобы я мог тебя видеть!
После краткого возгласа удивления голос ответил:
— Это я. Я знаю тебя, Клас на Бейл. Это Нила. Мы видели, что вы здесь разговариваете, так что…
— «Мы»?
Жрица Роз Сайла вошла в освещенный факелами круг. Черный плащ растворился в темноте ночи, и ее лицо, бледное и прекрасное, казалось, плывет к ним навстречу.
— Я знаю тебя, Клас. Если мы вам помешали, то сейчас же уйдем.
Гэн приветствовал женщин в ответ, заметив:
— Мы уже закончили.
— Хорошо. Мы как раз идем из шатра Фалдара Яна.
Гэн засмеялся:
— И какой новой ложью мой дядя потчевал вас на этот раз?
Нила зашипела, словно кошка. Положив руку на плечо девушки, Сайла сдержала ее гневную вспышку.
— Он говорил о том, что, по всей видимости, Гэн отправится в Путь Чести, но не раскрыл никаких подробностей. Это опасно, да?
Вмешался Клас:
— Пока не известно, поедет ли он вообще.
Гэн попытался объяснить Сайле:
— Всегда есть зло, не отмщенное племенем. Избранный для этого Путник отправляется на поиски тех, кто повинен в этом зле. Если ему повезет и он останется в живых и возвратится, это послужит знаком того, что Вездесущий прощает его, и мы также должны будем простить. Честь его будет восстановлена независимо от того, победит ли он или погибнет в схватке.
— А-а, теперь мне понятны истории Горных Людей, рассказывающие о Людях Собаки, которые врываются в их лагерь только для того, чтобы убить или быть убитыми. Много ли Путников вернулось назад?
— Я помню двоих. Правда, один вернулся домой, чтобы сразу умереть.
Едва сдерживая возмущение, Сайла обратилась к Класу:
— Неужели он так вам безразличен? Скажите, что я должна сделать, чтобы не допустить этого.