Брайан повторил обращение, на сей раз громче:
— Эй! Тебе пора в дорогу. Убирайся назад в Аппалачию. Слышишь?
Полное безразличие Вайоминга к словам брата заставляло думать, что он прекрасно слышит. Ясно, что в этом и состояла главная отличительная черта его дарования: он вовсе не стремился вести людей к Христу. Зато доводил своих последователей до исступления.
Навстречу Брайану выдвинулся Пэкстон:
— Почему бы вам не заткнуться, как принято у вежливых людей? Не мешайте работе, угодной Господу.
— Мои извинения, мистер Громила. Не возражаю, чтобы ты сам себя отымел. — Отодвинув Пэкстона, Брайан грубо схватил Вайоминга за руку. — Ты оставишь в покое меня, мою семью, черт возьми! Понял? Иначе, клянусь, пожалеешь ты сам, твои последователи и твоя тупорылая псина. Я вас в землю вобью. Так что вместо неба будет канализация.
Лицо Вайоминга приняло странное выражение, необычайно странное. Он посмотрел на державшую его руку Брайана так, словно прикосновение должно было растворить его собственную плоть. Судорожно сделав глотательное движение, пастор попытался торопливо, почти комически высвободиться.
Оскалив зубы, он почти зашипел на Брайана:
— Кто ты такой? — И схватился за руку. Лицо Вайоминга выражало его крайнюю степень волнения. — Ты посмел дотронуться до меня, а сам… Ты не принадлежишь этому миру…
Табита стояла как вкопанная, прикрыв рот ладонью. Из кузова грузовика «ходячий цитатник» Шилох, всегда готовая процитировать Писание, указала рукой в сторону Брайана:
— «Потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной».
Наконец на помощь своему благоверному пришла Шенил. Подойдя сзади, она изрекла:
— Нам не должно этого терпеть. Питер, займи место в машине.
Он повиновался, двигаясь почти как робот. Кивнув Пэкстону, Шенил приказала тому погрузить в пикап мешкообразное тело супруга. Захлопнув дверь, она торопливо заняла место водителя и завела мотор.
Высунув из окна руку, Вайоминг растопырил пальцы. В его глазах стояла тревога.
— Что ты пытаешься сделать со мной?
Покинув шоссе, мы остановили «эксплорер» у «Макдоналдса», чтобы покормить Люка. «Хэппи-мил»: какое на самом деле неудачное название… Потом направились в сторону дома, где жил Брайан. Он стоял у самой дороги, белый оштукатуренный дом с неоново-зеленой лужайкой размером не больше стола для настольного тенниса. Внутреннее пространство едва ли не целиком заполняли пластиковые мешки и дешевая, но модная обстановка.
Включив канал «Никелодеон», Брайан посадил мальчика за одну из упаковок, устроив из нее стол. Ребенок ни на что не реагировал. Стремясь разговорить его, Брайан болтал не переставая, но без особого результата. «Не хочешь кетчупа?», «Давай я заберу у тебя огурец?», «Может, поставим „Скуби-Ду“?», «Вообще не хочешь смотреть? О-ох… Какая жалость… Не попробуешь ли картошку вот с этим?»