Алексей, повинуясь внутреннему порыву, обнял девушку за плечи, притянул к себе. Настя охотно подалась к нему навстречу, и он почувствовал ее горячее тело.
– Мы еще не достали бутылку, – негромко сказала Анастасия, подняв на Алексея глаза.
В полумраке комнаты они показались ему темно-зелеными.
– А разве это важно? – спросил Алексей слегка осипшим голосом. – Я по тебе очень соскучился. Даже не подозревал, что такое бывает.
Руки бесстыдно погладили упругую девичью грудь, забрались под блузку и, натолкнувшись на гладкую прохладную кожу, успокоились.
– Нет, но… мы все-таки хотели отметить наше…
Девушка не договорила, Алексей накрыл ее губы крепким поцелуем, почувствовав ее жаркое учащенное дыхание, совершенно не сомневаясь в том, что она горит ответным желанием, он начал торопливо расстегивать ее блузку. Ответом была ее покорность. Не всякий раз во взаимоотношениях с женщинами встречается подобное понимание. «Что бы такое придумать?.. А чего тут мудрить? – Алексей поднял девушку на руки. – И так все понятно!»
Он бережно положил девушку на кровать.
– Ты готова? – спросил он, расстегивая рубашку.
– Да, – негромко ответила Анастасия, обвив его шею руками.
Глава 17
Персональная коллекция
Утренний звонок – самый неприятный из всего того, что можно только представить, хотя бы потому, что раздается он всегда в тот самый момент, когда сон особенно сладок. Причем звонок этот кажется всегда очень беспардонным и назойливым. Его трезвон забирается под самую черепную коробку, вьет там гнездо и усиленно начинает бомбить дремлющие нейроны, которые уже через мгновения начинают входить в резонанс с окружающим. Невольно возникает ощущение, что черепная коробка вот-вот просто рассыплется на тысячи кусков.
Но самое скверное заключается в том, что невозможно ни остановить этот звонок, ни переключить подсознание на что-то другое. Утренние нахалы всегда бесцеремонны и будут названивать до тех пор, пока наконец не выдернут из забытья сна и не заставят взять дребезжащую от усердия трубку.
С этим следовало что-то делать.
После мучительной борьбы с собственным безволием Анастасия наконец вслепую пошарила на тумбочке ладонью и, отыскав трубку, подняла:
– Слушаю.
Получилось почти враждебно. Но Анастасия не спешила заниматься самобичеванием. Как же еще можно относиться к человеку, который прерывает столь сладостное забвение!
– Настя, это вы? – в голосе слышались взволнованные интонации.
Анастасия узнала директора модельного агентства «Элита» Людмилу Александровну Говоркову, с которой беседовала накануне. Теперь голос Говорковой был до приторности любезным.