Аня резко обернулась, на ее глазах были слезы.
— Нет, что ты, мама, я счастлива.
— Тогда пойдем, нас мужчины ждут.
Григорий, Аркадий Сергеевич и Пашка сидели на горе чемоданов и сумок, смакуя, пили пиво, молчали. Серьезное мероприятие — свадьба на два дня, закончилось только вчера, и сегодня было тяжеловато.
Аня села рядом с Григорием, шепнула на ухо.:
— Ну что, дать тебе последний шанс на свободу?
Григорий хмыкнул. Аня встала, взяла самую легкую сумку.
— Не надейся, я поеду с тобой.
В самолете Анна сидела бледная, зажмурившись, вжавшись в сиденье. Григорий пил пиво и читал «Спид-Инфо».
Следующий аэропорт в областном городе за Уралом, был поменьше, и здесь весна почти не чувствовалась, было много снега. Высокие окна аэропорта кристальной чистотой не радовали, в ресторане ассортимент предлагаемых блюд был попроще, официантки потолще, зато цены ниже. Но Ане было не до еды.
В самолете местной линии Аня тихо раскачивалась на сиденье и старалась глубже дышать. Гриша пил пиво и читал следующий номер «Спид-Инфо».
В маленьком городишке Григорий пронес Аню на руках через летное поле в раскисшем снеге к военному вертолету. За ним строем шли четыре сержанта, неся чемоданы и сумки.
В вертолете читать было невозможно. Гриша смотрел в окно. Аня, свернувшись в кресле в утробную позу, тихо ныла, сдерживая рвоту. Рядом травили анекдоты веселящиеся сержанты.
На нужную точку прибыли через час.
Двое суток мела метель, и сесть вертолет не смог, пришлось зависнуть в полутора метрах над землей. Высадка проходила так, что запомнилась Анне на всю жизнь. Первым в мягкий сугроб прыгнул старший лейтенант, за ним два сержанта.
Они встали под вертолетом и, завязав тесемки зимних шапок, вытянули руки вверх. Аня не понимала для чего, но тут Григорий потащил ее к люку. Аня рефлекторно цеплялась за стенки, но Григорий безжалостно скинул ее вниз, на руки бойцам.
Снег Анне был ровно по пояс. Пурга, поднятая вертолетным пропеллером, облепила лицо, и это помогло прийти в себя.
Аэропорта как такового не было. Белая тундра ночью. Изогнутые, неожиданные контуры теней от качающихся прожекторов и фонарей. На площадке казарменные постройки и два вездехода.
В один из вездеходов перенесли Аню, побросали сверху чемоданы и сумки. Клацнул люк, закрылись двери, и гусеницы вездехода, безжалостно приминая снег, повезли Аню к новому дому.
Еще двадцать минут, и Аню сбросили на кровать в полутемной комнате, сняли обувь, накрыли одеялом. Где, кто и какого пола были говорящие и ухаживающие, Аня не понимала, да и не старалась этого делать.