— Лёнчик, я понимаю, что с Ольгой сейчас трудно общаться, но пока Аристарх раздумывает — спасать ее или оставить, как есть, я буду за ней ухаживать… Где она?
Разогнувшись от микроскопа, Лёнчик равнодушно посмотрел на Анну.
— Не ищи. Ночью ей стало плохо, ко мне приплелась жаловаться. Я решил, что хватит ей мучиться, и позвонил Аристарху, разрешение спросил. Он разрешил.
Анна, моментально отупевшая от непонятного разговора, следила за сильными, атлетическими руками Лёнчика. Он ввел фамилию исследуемого пациента и стукнул по клавише «энтер», данные из микроскопа автоматически перенеслись в компьютер.
— Что он разрешил? — не желая понимать, переспросила Аня.
— Разобраться с Ольгой. Я сам сделал укол. — Лёнчик привычно вскрыл очередную пробирку, капнул кровь на предметное стекло и поместил под микроскоп. — Она мне была благодарна, даже улыбалась.
Анна уже все поняла, но продолжала спрашивать.
— И где она?
Лёнчик посмотрел на Анну с удивлением.
— Дура, что ли? Где и все после крематория. В брикете с удобрениями.
Лёнчик склонился над микроскопом.
Постояв в тишине секунд десять, Анна медленно взяла со стола тяжелую папку с металлическими уголками и, развернувшись всем телом, размахнулась и ударила Лёнчика в лицо. Брызнула кровь из рассеченной брови и вспоротой щеки.
Лёнчик вскочил и одним ударом откинул Анну к двери, разбрызгивая кровь по стенам. Не желая продолжать драку, Анна выскочила из кабинета и побежала по коридорам в кабинет Григория.
Анна проплакала рядом с мужем весь день.
К обеду раны на лице Лёнчика затянулись, через два дня шрамы исчезли.
Отношения с алкоголем у Григория становились все теснее и теснее. Геннадий, тоже любящий вечерком пропустить рюмку граммов на сто пятьдесят, а в праздники упиться «в зюзю», на ежедневные пьянки до состояния «морда в салат» смотрел неодобрительно. Составить компанию соглашался не чаще одного раза в десять дней, но очень точно чувствовал, когда Григория «припирало» и была необходима медицинская помощь.
В аккурат перед этим моментом Григорий становился неуправляем и неприятен в общении. Зная за собой это свойство, он в дни особо жестоких запоев не показывался Анне на глаза, домой не приезжал совсем, прятался в Зоне.
Анна от теоретической части обучения перешла к практической и выпросила свободное помещение под лабораторию. Она проводила опыты с растениями, помещая их в различные отсеки с разными уровнями радиации и климатическими условиями. Ей за очень приличные деньги переслали семенной материал из Тимирязевки. Аристарх решил, что исследования, до которых у них с Геннадием не доходили руки, в связи с огромным объемом работы с «живым материалом», будут только на пользу. Поэтому ни с финансированием, ни со спецоборудованием у Анны проблем не возникало.