Лодочник улыбнулся:
– Инда сплаваем. Заодно сети проверю.
Плыть оказалось долго — озеро-то длинное, впрочем, как и почти все местные озера, — Михаил даже не смог с уверенностью сказать, сколько они добирались, пока, наконец, в камышах не показались серые деревянные мосточки — часа два, три или, может быть, больше. В общем, долго. И это еще на лодке — однодревной долбленой ройке — а если б пешком идти? Кустищами да чащобами-урочищами продираться? За день не дойдешь — точно.
– На вот тебе, добрый человек! — выбираясь на мостки из ройки, Михаил протянул перевозчику заранее приготовленную ромейскую монетку с изображением императора-базилевса.
– Ух ты! — не сдержал своего восхищения Николай. — Серебряная!!! — и тут же погрустнел. — Не, не могу принять — совестно. Больно уж дорогой перевоз выйдет.
– Да ладно, — Миша широко улыбнулся — ну, надо же, какие тут люди-то совестливые! Ишь ты, дорого им… — Бери, бери, Никола. Может, назад еще перевезешь.
– А и перевезу! — бережно пряча монетку в пояс, кивнул своеземец. — У меня тута — вона! — сети. Частенько проверять плаваю, так что, выйдешь к мосткам — кричи.
– Сети, говоришь? — Михаил усмехнулся. — А те, из вотчины, ничего? Разрешают близ своих земель ставить?
– Так озеро-то, чай, не их, общее, — резонно возразил Николай. — Да и поделено тут все давно уже. Мое место — до мостков, их — после.
Простившись с лодочником, Миша выбрался по мосткам на берег и зашагал по широкой тропинке, идущей в высокой траве к редколесью. Было пасмурно, но не дождливо, солнце давно уже встало и висело в золотистой облачной дымке тусклым желтым шаром.
Не успел путник пройти по тропе и пары десятков шагов, как его довольно строго окликнули:
– Стой! Кто таков? К кому? По какому делу?
Чувствовалось, что голос был молодой… но вот откуда кричали? Миша быстро осмотрелся по сторонам — всюду трава, деревья. Ага… во-он, из-за стога! Ну да — именно оттуда выглядывал молодой растрепанный парень с рогатиной и висевшим на шее рогом.
– Ты меня, что ли, спрашиваешь? — улыбнулся Миша.
– Тебя, а то кого же? — похоже, парень был вовсе не настроен шутить. — Говори, к кому, не то… — он угрожающе качнул рогатиной.
Путник пожал плечами:
– На Онциферовичей вотчину пробираюсь, с делом.
– С каким таким делом?
– То не тебе скажу, а тиуну.
– Так нет у нас тиуна-то!
– Ну, значит, старосте, — Михаил насмешливо прищурился. — Боярин Софроний Евстратович личное поручение дал! Не перед тобой мне отчитываться, смерд! А ну, веди скорее в усадьбу!
Упоминание боярского имени-отчества в сочетании с непререкаемым тоном тут же произвело должный эффект — парнишка вышел из-за стога и, шмыгнув носом, махнул рукою: