Все участники заключительного этапа собрались в условленное время вместе, военрук убедился в общей готовности, засёк контрольное время и дал команду к началу.
Девчонки пошли к своим палаткам, Борисыч увёл отряд атакующих в чащу леса, а Федюня привёл защитников к присяге на верность знамени и торжественно обрядил в красные полосы ткани через плечо.
У защитников крепости забелели крупные буквы "КФК" на груди, девчонки восхищённо заахали и зашептались, поглядывая на командира отряда обороны, а он, прекрасно всё видящий и слышащий, важно вышагивал перед своим гарнизоном красивый и гордый, с театральным биноклем на груди и помятой алюминиевой солдатской фляжкой на поясе.
Девчонки нарезали тонкие ветки кустов, наплели венков наподобие тех, лавровых, которые возлагали на головы героев в Риме и покрыли ими головы защитников знамени для украшения и защиты от уже достаточно горячего солнышка.
Федюня подбадривал приунывшие посты часовых, которым не хотелось остолопами торчать около "крепости", и которые с удовольствием бы сейчас пошли бы поболтать и посмеяться с красивенькими девчонками.
Попили водички, походили туда – сюда, посидели... Отряда Борисыча и следа нет. Прошёл час.
– Торчим тут ... – затосковал по мирной жизни один из защитников. – Небось они на речке плещутся в своё удовольствие, да над нами – дураками потешаются... Накупаются, позагорают, подойдут к двенадцати, примут проигрыш, да пойдут по домам...
– Цыц! – цыкнул на нытика Федюня. – Где – то тут они, поблизости! У меня нюх на них! Да Борисыча я с детства знаю. Не такой он человек, чтобы без боя сдаться!
– Ну, вообще то, это да, – признали все и невольно заозирались по сторонам, выглядывая признаки приближения неприятеля.
Федюня оглядел в бинокль кусты окрест.
– А, да вот и они! Хороши, красавцы! Замаскировались! Ползут по – пластунски. А только меня не обманешь. Давайте, давайте, поближе, поближе.
У него, видимо что-то перемкнуло в голове, потому что он забыл, что он советский командир, и не отрывая биноклика от глаз, почему то заговорил ломаным языком немецкого оккупанта:
– Тафай, тафай, партизанен, ком цу мир! Мы тепя путем немношко вешайт, немношко расстреливайт.
Ещё через пять минут он встревожился.
– Так, что – то не то! Я вижу чётко двоих, а где же остальные? И что это за шум такой?
Он и все часовые повернулись в противоположную сторону, посмотреть на источник шума.
Картина, которую они увидели, заставила их замереть, затаить дыхание и облиться холодным потом от макушки до пяток.
На окраину поляны выбежал знаменитый сельский производитель – шестидесятипудовый бык Салат.