— Мама, — сказала она, сосредоточенно глядя в глаза матери. — Это прозвучит несколько неожиданно, но у нас скоро будет ребенок. Я беременна.
Дафни всплеснула руками. Ее глаза от удивления расширились.
— Ах!
Через секунду в глазах у пожилой женщины появились слезы.
— Но это бесподобно! Просто бесподобно!
Дамьен нагнулся ближе.
— Вы не разочарованы в нас? Мы немного опередили события.
Дафни смахнула с лица слезы.
— Как я могу быть разочарована? Что же вы думаете, я не знаю, как такое случается, что невозможно дотерпеть до свадьбы? Я тоже когда-то была молодой и была влюблена.
Дафни смотрела на дочь, глаза ее светились счастьем. Мать и дочь обнялись. Дамьен был растроган этим зрелищем. Огоньки карих глаз Филли согревали его душу неведомым доселе теплом. Дамьен чувствовал глубокое удовлетворение и гордость, и еще множество новых, необъяснимых пока эмоций переполняли его.
— Я не могу в это поверить, — покачала головой Дафни. — Помнишь обещание, которое ты дала мне? Тогда я даже подумать не могла, что такое может произойти!
— Обещание? — насторожился Дамьен. Он посмотрел на Филли и заметил, как напряглась ее спина. — О чем вы говорите?
— О, да так, — ответила, Филли, лихорадочно смеясь. — Теперь это не имеет никакого значения.
— Не имеет значения? — подхватила Дафни. — Как это может не иметь никакого значения, когда твоя дочь обещает тебе совершить чудо и совершает его?
— Что же она вам обещала? — спросил Дамьен.
— Дамьен, — вмешалась Филли, беря его за руку. — Мама выглядит усталой. Ей пора спать. Я сама расскажу тебе позже.
— Филли такая заботливая дочь, — настаивал на своем Дамьен. — Расскажите мне, Дафни, о том, какая у меня хорошая молодая жена. Что она вам обещала?
Дафни похлопала Дамьена по руке. Из уголков ее глаз катились слезы.
— Что ж, это было сразу после того, как Монти, Эннилайз и малыш Томас погибли в той чудовищной катастрофе. Я была буквально убита горем. У меня было чувство, будто меня предали. Я только что стала бабушкой и тут же перестала ею быть. У меня даже не было возможности ни разу прикоснуться к нему, поцеловать его в мягкую щечку, почувствовать, как его ладошка сжимает мой палец…
Дамьен взял Дафни за руку и крепко сжал ее. Филли отвела от него глаза.
— Ни дня с тех пор не прошло, чтобы я не думала о том, каким мог бы быть сейчас мой Томас. Ни дня не прошло, чтобы я не плакала…
Дафни замолчала. Слезы душили ее.
— Когда врачи сказали, что мой рак неизлечим, я поняла, что больше никогда в жизни не смогу подержать на руках внука или внучку. Филадельфия знала, как много это значит для меня. Она знала, как сильно я хочу снова стать бабушкой. Тогда она и пообещала мне.