Наш командир, майор Балабин, был легко ранен, но не оставил своего места и продолжал командовать полком. Атаманцы взяли в плен двоих французских офицеров и 60 солдат.
И такие схватки были почти каждый день. Французы пытались захватить немецкие деревушки, казаки не пускали их, отчаянно атакуя своими заставами французские полки.
Те сотни, которые отдыхали от службы на заставах, стояли по деревням. Казаки помнили завет солдатский: «Обывателя не грабь — он нас поит и кормит» — и дружили с немцами. И на каком языке говорили с ними наши деды — Бог знает, но только их понимали. В хате казак помогал хозяину-немцу в работах, приходил француз — он защищал его от врага. За то и полюбили немцы наших казаков.
Однажды наша застава возвращалась со службы домой. Дело было уже весной, было жарко.
Казаки притомились. Навстречу к ним выбежали немецкие ребятишки и кричали «ура!». В это время по дороге шли женщины, возвращавшиеся с полей с молоком. Мальчишки увидали их, с громким гиком атаковали, отобрали молоко и принесли его своим усталым друзьям-казакам.
— Можно ли пить-то? — спрашивали казаки у баб. Те смеялись и кивали головами, дескать — можно, кушайте на здоровье.
Страшный для неприятеля в бою, казак после боя скоро сживался с ним и был хорошим товарищем. Зла казак не помнил. С одним из дедов наших в эту войну был такой случай.
Возвращаясь с границы в армию, наш казак в городе Гродно зашел в трактир и увидел там французского офицера, которого он недавно взял в плен. Офицер этот подошел к казаку и благодарил его за то, что тот ему сохранил жизнь. Разговорились. Конечно, знаками да кое-какими словами. Казак немного научился по-французски, француз узнал несколько русских слов. Как водится, выпили и закусили. Французский офицер хотел заплатить, но атаманец предупредил его.
— Послушай, камрад, — сказал он, — ты и при взятии в плен не был денежен, а теперь, я думаю, и того меньше, так уже лучше я заплачу за обед.
Прощаясь с ним, казак усиленными просьбами принудил французского офицера взять от него тридцать рублей серебром.
А на заставах тем временем круто приходилось казакам. Иной раз неприятель наступал в большом числе, и казаки должны были его отражать, не щадя своей жизни.
14 марта сильный отряд французов оттеснил казачью заставу и подошел к местечку Ортельсбургу, где находился Атаманского полка есаул Шульгин с двумя сотнями. Застава прискакала к Шульгину в большом смятении.
— Неприятель валом валит, — кричали казаки, — и все конные. Зараз будут здесь! Отступайте!
«Ну нет, — подумал Шульгин, — не на то пришли мы сюда, чтобы отступать, а за тем, чтобы заслужить себе громкую славу!»