— Ллл, — повторил Джо. — А кто они ваще?
— Может, ты другого молодого человека спросишь?
— Да, но…
Улыбка Сан-Северины остановила его.
— А, семена комплексности. Получив один ответ, ты просишь второй. Очень хорошо. Я дам тебе второй. Они стыд и трагедия мультиплексной Вселенной. Никто не может быть свободен, пока не станут свободны они. Пока их покупают и продают, любой может быть куплен и продан — если цена достаточно высока. А теперь пришла пора твоего урока интерлинга. Подай мне, пожалуйста, вон ту книгу.
Послушный, хотя и озадаченный, Джо взял книгу со стола.
— А зачем мне грить учисься? — спросил он, вручая книгу Сан-Северине.
— Чтобы люди могли тебя понимать. Тебе предстоит длинное путешествие, в конце которого ты должен будешь передать сообщение — очень точно, очень аккуратно.
— Да я дажнть не знав, в чем ано! — воскликнул Джо.
— К тому времени, как доставишь, будешь знать, — сказала Сан-Северина. — Но лучше начать работать сейчас.
Джо опасливо посмотрел на книгу.
— А у вас ессь чо-то… ну, чо-то, чтоб я все быстро-быстро выучил… можеть, во сне или под гипнозом каким? — Он вспомнил свое разочарование ее расческой.
— Сейчас у меня ничего такого с собой нет, — грустно сказала Сан-Северина. — Я думала, другой молодой человек тебе объяснил. Мы минуем некоторые довольно примитивные комплексные общества. Никаких культурно-запрещенных артефактов не дозволяется. Боюсь, тебе придется хорошенько постараться.
— Жлуп, — выругался Джо. — Дамой хачу.
— Пожалуйста. Но теперь тебе придется искать попутку назад от Крысиной Дыры. Мы уже в ста пятидесяти милях от Риса.
— Чо?
Сан-Северина встала и подняла жалюзи, что покрывали стену.
По ту сторону стекла: тьма, звезды и красный ободок Тау Кита.
Комета Джо встал с разинутым ртом.
— А пока ты ждешь, мы могли бы немного позаниматься.
Ободок Тау Кита становился все меньше.
Настоящая работа на корабле была, разумеется, не сложней обработки подземных полей миназина. Не считая игры для Ллл, она, сделавшись рутинной, стала довольно приятна. Ум и обаяние Сан-Северины превращали уроки языка в пик удовольствия и без того прекрасного дня. Однажды она не на шутку удивила Джо и меня, сказав во время одного из уроков, когда Джо показался ей особенно упрям и потребовал еще одну причину для улучшения своего интерлинга:
— А кроме того, подумай, какой утомительной будет твоя нескладная речь для твоих читателей.
— Моих кого? — в изумлении переспросил Джо.
— Ты взялся за предприятие колоссальной важности и масштаба, и я уверена, что однажды кто-то его опишет. Если ты не улучшишь свою дикцию, то растеряешь всех читателей уже к тридцатой странице. Я предлагаю тебе серьезно взяться за дело, ибо тебе предстоит восхитительный отрезок времени, и будет весьма прискорбно, если все бросят тебя на полдороги из-за твоей скверной грамматики и произношения.