Вот четырехкратный чемпион этих Игр Джесси Оуэнс — студент из университета штата Огайо. Пожалуй, главный герой Олимпиады. Мало того, что американец, так еще и негр. А вот Корнелиус Джонсон, Дэйв Ольбриттон и Делос Турбер — победители в прыжках в высоту. Снова американцы, двое из которых негры. А здесь Гитлер поздравляет в своей ложе Ганса Вёльке и Герхарда Штока, завоевавших золото и бронзу в толкании ядра в первый день соревнований. Это немцы. Приняв их и Тилли Флейшнер, победившую в тот же день в метании копья, Гитлер, вероятно, предполагал, что и дальше медали будут доставаться исключительно арийцам. И то, что кроме Оуэнса еще восемь американских негров завоевали золото, явилось для него большой и неприятной неожиданностью. Он демонстративно покидал в такие моменты свою ложу и не участвовал в награждениях, чем поставил в весьма неловкое положение членов немецкого Олимпийского комитета. Несмотря на победу Германии в неофициальном командном соревновании, он заявил после Игр, что они были нечестными и что впредь негров не следует пускать на Олимпиады.
На одной из фотографий было запечатлено прохождение французской национальной команды в день открытия Игр мимо трибуны с германским руководством. Они тогда подняли руки в римско-нацистском приветствии, желая потрафить немецкой публике и ее фюреру. Был гром аплодисментов. Гитлеру, на которого в этот момент устремилось несколько кинокамер, пришлось встать и приветствовать проходящих французов так же, как он приветствовал команду Германии. Один раз этот момент промелькнул в официальной кинохронике, а потом был вырезан из нее навсегда. В планы Гитлера не входило братание его подданных с теми, кому еще в «Моей борьбе» была совершенно четко отведена роль одного из главных будущих врагов.
Вангер хорошо помнил то лето. Они приехали тогда в Берлин всей семьей. По случаю XI Олимпиады столица рейха была пышно украшена. По вечерам на площади у Бранденбургских ворот в чашах, вознесенных на высокие столбы-пилоны с канелюрами на белых гранях, ярко пылали факелы. На центральных улицах бесчисленные красные полотнища со свастикой, вовсе не казавшейся тогда большинству людей на земле зловещим черным пауком. Четырнадцатилетней Эрне тоже купили маленький флажок. Она гордо им размахивала целый день, не выпуская из рук, пока где-то не потеряла.
Каким-то чудом профессору удалось тогда получить приглашение на Павлиний остров. Помог знакомый австриец — гость Олимпиады, и семья Вангеров оказалась в сказке. По случаю завершения Игр Геббельс устроил для иностранцев феерический ночной фестиваль на одном из романтических островов Хафеля. Это был карнавал музыки и света, в котором приняли участие лучшие театры и оркестры Германии. Волшебные смычки Йоста, Рамборна, Вольфа, Викке и других дирижеров соревновались друг с другом в искусстве, и вальсы Штрауса, перемежаясь с музыкой Гайдна, Бетховена, Моцарта и Генделя, плыли над сверкающими от огней фейерверка водами ночной реки.