В Рыцарском зале (http://www.hermitagemuseum.org/html_Ru/08/hm89_0_1_83.html) капитально ремонтировали паркетное покрытие и покрывали его дорогущим итальянским лаком. Временно чучела боевых коней с сидящими на них чучелами же рыцарей в доспехах были перенесены в один из Просветов, по-моему, в Итальянский (http://www.hermitagemuseum.org/html_Ru/08/hm89_0_1_85.html). Часть экспозиции боевого оружия рыцарей перенесли туда же. Я впервые тогда держал в руках настоящие рыцарские мечи и доспехи. Мечи неожиданно оказались не таким уж тяжелыми. Самый тяжелый из них, двуручный, весил всего восемь килограммов, а обычные мечи – и того меньше.
На новом месте вокруг рыцарей на конях пришлось заново монтировать невидимую завесу из охранных датчиков. Поскольку дети постоянно тянутся к оружию, а кавказцы – к конской сбруе. Все работы делал в понедельник, когда музей закрыт для посетителей. Когда работал возле задних копыт коня, то весь внутренне напрягался. Хотя и понимал, что это неживые кони, чучела, но по деревенской привычке боялся задних копыт. Жене потом сказал дома: "Сегодня опять целый день работал под яйцами у коней".
А теперь, после краткого вступления, пора приступать к сюжету.
Когда работаешь в зале, то нужно сначала позвонить научному сотруднику, отвечающему за этот зал, чтобы прислали наблюдающего. А вдруг что-то пропадет или повредится из экспозиции, кто потом отвечать будет?
Меня такой порядок нисколько не возмущал, да пусть хоть десять сотрудников надо мной стоят, лишь бы не отвечать потом, если что случится. К тому же веселей работать, когда есть с кем перекинутся словечком. Научные сотрудники относились к нам очень лояльно, часто рассказывали занятные вещи о своих экспонатах. Впрочем, иногда вместо научных сотрудников присылают смотрителя зала. У тех интеллекта поменьше, но гонору намного больше. И вот, с утра я позвонил в Арсенал, попросил кого-нибудь прислать в Просвет, чтоб я мог работать. Ответили, что почти никого нет (библиотечный день), но попробуют прислать смотрителя.
Придя в зал, обнаружил, что наблюдающий еще не пришел. И я приступил к работе, не дожидаясь. Работы много, успеть хотя бы к вечеру. Примерно через полчаса услышал со стороны Большого просвета четкий, звонкий стук каблучков.
Не – ну надо же, как можно одним стуком обуви передать раздражение и возмущение ее обладательницы. Я понял, что это идет наблюдающая, и она явно возмущена, что приступил к работе, не испросив ее высочайшего разрешения. Кстати, если она сотрудница Эрмитажа, то должна бы понимать, что обувь на острых каблучках эрмитажницы не носят, чтобы не повредить лаковое покрытие паркетных полов.