– Это вы верно заметили, сын мой, очень, очень верно!
– Повезло мне, что встретил вас…
– Ну, полноте…
– Нет уж, скажу… Понравились вы мне очень, батюшка, своею ученостию, отрешенностью от всего мира суеверия гнусного, только мужикам неграмотным сиволапым присталого. Прошу ждать немного… В ноябре месяце пришлю приказчика с первыми пожалованьями. Можно ли для начала золотом и каменьями?
– М-можно, – благостно кивнул игумен.
– А патриарху я так и скажу про вас… Вот, мол, человек ученейший, истинный пастырь, совсем как Григорий Турский…
Попрощались благостно, Алексей на колени пал – под благословение. Отец Варфоломей его крестным знамением осенил:
– Храни тя Господь, сыне.
Гость поднялся, поклонился и, уходя уже, обернулся вдруг:
– Кстати, не далее, как вчера, слыхал, будто тут у вас в лесах нашли какую-то женщину. На полном серьезе уверяют – колдунья.
– Жуткие суеверия! – настоятель широко улыбнулся и как-то виновато развел руками. – Сами понимаете, сын мой, народ кругом необразованный, темный. Вот и верят во что ни попадя! Ничего, я со всем этим делом разберусь… как Григорий Турский!
* * *
А суд был быстрый, буквально на следующий день уже – отец Варфоломей не любил откладывать дела в долгий ящик. Алексей, естественно, при том не присутствовал, но слухи воспринял в подробностях, да игумен и не препятствовал таким слухам, вовсе наоборот даже. Говорили, будто вызвал на церковный суд, окромя самой ведьмы, женщины, надо сказать, весьма миловидной, свидетелей, мужиков каких-то. И, строго так на них поглядев, вопросил: говорите, на метле летать умеет? В кошку обращается? Я, человек, в богословии не последний – и то не умею ничего подобного, а вы, окаянные черти, меня уверяете, что эта неграмотная баба – может?
И тут же повернулся к ведьме, спросил ласково:
– Ты, голубушка, что же, правда – в кошку можешь?
Та на колени – врут, врут все, негодяи.
Ну, врут – так пошли прочь! И смотрите у меня, окаянные!
Так вот и не случилось на Руси инквизиции. А слух про поступок молодого игумена быстро до самого патриарха дошел, и сказывали, патриарх покивал одобрительно. Так что ушлый протопроедр всем хорошо сделал, настало, наконец, времечко и о себе подумать, о деле своем трудном.
Прямо с утра Алексей, не таясь, зашел в избу к вдове. Перекрестился на образа, спросил строго:
– Миколаиха-вдова ты, что ли?
Женщина поклонилась:
– Я, батюшка. Василисою нареченная.
– Тебя отец игумен выпустил?
– Выпустил…
– Окромя нашего игумена и иные есть… не такие ласковые.
Ведьма промолчала, потупилась…
А Алексей наехал по всем правилам – с угрозами, с посулами, с кнутами да пряниками. В общем, уговорил – куда вдовице деваться?