В течение часа Салек позаботился об удобствах для Гавина, как он это делал обычно. В палатке были поставлены стол, кровать, лампа, не роскошно, конечно, но и не так, как на обычных стоянках на полях сражений.
Гавин улыбнулся, просунув голову внутрь палатки:
— Ты заботишься обо мне, как о старике, Салек. Я так размякну.
— Это голова у тебя размякла, — проворчал Салек. — Ты думаешь, что ни одна стрела не пробьет твою толстую шкуру?
Гавин засмеялся. Салек сердился всякий раз, когда считал, что Гавин подвергался опасности.
— Но пока не пробила, — рассудительно заметил он, зная, что этим только подливал масла в огонь.
Салек вскочил на ноги и взглянул на Гавина:
— Но это не потому, что ты хоть немного заботишься о своей собственной жизни!
— Да, — согласился Гавин. — Я хорошо знаю, что твоя бдительность хранит меня. Я буду более осторожным.
— Лжец, — отозвался Салек, уже перестав сердиться. — Ты даже не знаешь, что такое осторожность.
— Держу пари, я смогу научиться довольно быстро, если ставки будут высокими.
Салек наполнил тазик водой из серебряного кувшина и положил рядом с ним полотенце. Покачав головой, он вышел из палатки посмотреть, как обстоят дела кругом. Гавин больше заботился о чистоте, чем о безопасности.
Мало что привлекло внимание Салека вокруг палатки. Костры горели возле каждого небольшого холма, где отдыхали небольшие группы воинов. Мерцающие блики огней, казалось, задерживали наступление темноты. Салек обратил внимание на замок, который им предстояло захватить. Когда-нибудь он станет хозяином такого же места. Это была мечта, о которой он не рассказывал никому, даже Гавину, который знал о нем больше, чем кто-либо еще. Его не страшила мысль о годах, которые понадобятся ему, чтобы собрать достаточно денег. Пока же он был доволен тем, что путешествовал и сражался вместе с Беринхардом. Когда появится седина, тогда для человека и наступит время подумать об уютном местечке, где можно провести последние годы своей жизни.
Гавин присоединился к нему, и они подошли к отдыхающим воинам, перебрасываясь шутками с теми, кто участвовал вместе с ними во многих сражениях, и знакомясь с теми, кто впервые пойдет в бой под командованием Гавина.
Гавин знал, что они обсуждали его, так же как и он сам обсуждал бы любого, от руководства которого зависела его жизнь. Он не боялся, что они могут счесть его не совсем подходящим. Хотя он, может, и не много знал о светских манерах, он хорошо знал свое место и роль на поле брани, умел мысленно поставить себя на место противника. И это умение помогало ему одерживать победы в сражениях.