– Ерунда. Этого нельзя доказать, а значит этого нет.
Я ехидно усмехался, а она не обращала на это никакого внимания.
– Ты любишь свою дочь, а это не надо доказывать.
– Я не понимаю терминов, которыми ты оперируешь.
– Однажды ты всё поймёшь.
Надеюсь. Очень надеюсь. Потому что мне так хочется понять. Понять полностью, чтобы не оставалось ничего неизвестного. Понять мою Иришку, понять эту странную девушку Марию. Хм, любовь. Пока ещё я не могу её почувствовать, не могу её отыскать внутри себя, но всё чаще и чаще повторяя это слово в своём мозгу, мне начинает казаться, что в нём что-то есть, что-то… я пытаюсь подобрать определения, но у меня не получается. И тогда мне становится немного страшно, потому что я чувствую… да, чёрт побери, чувствую, что это намного больше моего дурацкого интеллекта.
Дикие времена
Это произошло в те дикие времена, когда космос бороздили отчаянные астронавты-одиночки, в надежде что-нибудь урвать. Я сам тогда ошивался недалеко от центра нашей галактики на своем стареньком челноке. Знаете, такой типа "эФЮэС", только слегка модернизированный. Более легкие турбины, двойная обшивка, укороченный передок. И этот старичок запросто выдавал тройную световую.
Я как раз летел на тройной с Капекса, где по моим сведениям обнаружили уран-320. На Ортоне за пару килограмм этой штуки я мог бы поставить на свой "эФЮэС" новенький фотонный движок Л-з-800. Тот, что выдает пять световых. Мне уже надоело, что меня обгоняют всякие недоноски.
Вот и на Капексе меня обогнали. Кто-то уже добыл с этой маленькой планетки весь запас урана-320. Причем таким кустарным способом, что кроме обгоревших пеньков я не нашел на ней больше ни одного признака растительности. А ведь еще пару лет назад, я слышал о Капексе, как о райском местечке, где на деревьях задушевно распевают веселые птахи и трава вырастает высотой до подбородка. Ну ничего. Я думаю через пару миллионов лет здесь снова будут и деревья, и птахи, и трава до подбородка. Вот только не уверен насчет цветовой окраски всего этого.
Побродив в скафандре среди горелых пеньков, я вернулся на челнок. У меня в загашнике оставалось грамм двести платины, и я решил махнуть на Дельту-8. На эти граммы благородного металла там я мог неделю жрать всякие жидкости с повышенным градусом и пользоваться популярностью у симпатичных дельтянок.
Я припарковался возле бара со странным названием "Ниагара". Название мне ни о чем не говорило, но звучало приятно и я поспешил в него заглянуть.
Через полчаса я сидел за столиком уже порядком захмелевший и вел дружескую беседу с таким же, как я космическим бродягой. Мы по очереди угощали друг друга местной бодягой и рассказывали друг другу космические байки.