– Одни тебе выговаривали, а другие… приютили. Как странно, что ты об этом забыла…
Лаура опять оказалась под домашним арестом, и опять, кроме деда и Ивон, к ней никого не пускали. А Ивон как раз очень интересовало, чем это Лаура опять так провинилась. И та не стала ничего скрывать: все равно теперь они с Хосе Игнасио поженятся, кто бы ни вздумал им препятствовать. Для Ивон это был страшный удар: аи да тихоня Лаура! Не оставила ей никаких надежд на Хосе Игнасио. Но, может, еще не все потеряно? Надо попытаться расстроить этот брак во что бы то ни стало.
– А что думает мама о твоем замужестве?
– Она еще не знает, что я беременна.
– Я уверена, она ни за что не согласится на брак.
– Ее уговорят папа и дедушка.
– А они знают?
– Да.
«Это уже кое-что!» – решила Ивон и стала собираться якобы домой, а на самом деле поспешила к Лорене, которой и рассказала все, что услышала от Лауры.
Вряд ли стоит говорить, какой была реакция Лорены. Конечно же, истерика, проклятия и угрозы.
– Никогда ты не выйдешь замуж за это ничтожество!
Что-то беспокоило в последнее время Хуана Карлоса. Он и сам не понимал, отчего вдруг накатила на него такая хандра. Все вроде бы идет, как прежде: и работа ладится, и женщина рядом с ним добрая, ласковая. Только все это не доставляет никакой радости, и кажется, что истинная жизнь проходит где-то в стороне, вдали, – может быть, там, где оставил он дорогих ему людей.
Хуан Карлос позвонил отцу: нет ли каких известий о Хосе Игнасио, о Марии?
– Ох, сынок, – с горечью отвечал дон Густаво, – история повторяется: Лаура ждет ребенка от Хосе Игнасио.
– И… что собирается делать мой сын?
– Жениться на Лауре.
– Ну, слава Богу… Если бы я был с ним, был ему отцом, то все могло сложиться совсем по-другому.
Ночь, казавшаяся бесконечной, тем не менее подходила к концу, и Марии вдруг стало страшно от того, что наступит новый день, а с ним и новые неприятности, которые нельзя ни предугадать, ни предупредить. До рассвета Мария твердила только одно: «Я должна, должна что-то придумать!» Но ситуация, как ни крути, казалась безнадежной, безвыходной.
Не замедлили с появлением и неприятности: едва Хосе Игнасио спустился к завтраку, как позвонила Лаура. Ночью она с помощью няни бежала из дома и теперь находилась у деда. Остальное обещала рассказать при встрече.
– Да, Лаура, сейчас приеду, – ответил Хосе Игнасио и тут же направился к двери.
– Ты пропустишь из-за нее занятия?! – не сдержала возмущения Мария.
Хосе Игнасио резко, будто споткнувшись, остановился. Потом медленно повернулся, поглядел на мать укоризненно, с горькой усмешкой: