— Доразбирался… Но что он про ту ночь говорил? Что-то же он рассказывал?
— Он почти ничего не говорил… Что-то непонятное он увидел. Сначала, говорит, был где-то далеко шум… Потом тихо все. Потом — в темноте-то хрен разберешь — как будто идет мужик с лопатой… А за ним, чуть дальше, что-то белое.
— Что белое? Свет?
— Он сказал, что вроде как нет. Просто белое пятно — его в темноте заметно, что это было, он не разглядел. Но оно двигалось… за тем мужиком с лопатой двигалось. Потом уже, после, Дмитрич сказал, что по контуру это как бы фигура человеческая, но какая-то странная, и что-то белое на ней. Как саван.
— Ага, у вас тут и привидения есть.
— Да, б…… чего тут только нету. В общем, Дмитрич сам не понял, что дальше произошло. Он, наверное, вскрикнул от неожиданности, и мужик бросился бежать. А пятно исчезло.
— Зачем же он после этого опять один пошел?
— Да понимаешь, говорит, ночью — чуть не кончил от страха, а вот сейчас тебе рассказываю — и самому смешно. Просто показалось что-то… И просил меня никому не говорить. А то до конца жизни издеваться будут. „Молчи, Илья…“ Я до вас, кстати, так никому и не рассказывал. Так что и вы уж его не позорьте, не пишите про это.
— Ладно… Но может быть, он и правда что-то такое видел?
— А что? Привидение?.. Об этом тут любят говорить, но он всегда смеялся.
— Не знаю… Кто-то же его убил.
— М-да… говорят, и раньше трупы на этом кладбище находили. Но в основном сторожей. Место это всегда было дурное, нормальный человек туда ночью не пойдет.
— И Дмитрич зря пошел. Точнее, зря пошел один… Хорошо бы посмотреть, что за место. Может, проводите?
Дед кивнул:
— А пойдем. Бутылка кончается, на обратном пути к Петровне за фирменным самогоном завернем. Если и мне такую же дрянь нальет, я ей эту бутыль в….. затолкаю.
Коллега посмотрел на нас с тревогой:
— А вы не боитесь?
Дел Илья удивился:
— Чего? Петровны? Пусть она нас боится. Пойдем.
* * *
До кладбища было километров пять, и если бы Валерка был трезвый, доехали бы мы совсем быстро. Но тут москвич так и тянуло с дороги в чисто поле, пару раз он увяз в лужах, а один раз чуть не утонул в придорожной канаве. Да и дед, нахлебавшись разбавленного самогона, сумел заблудиться в собственной деревне, и мы сделали крюк километров в десять по разбитым тракторами грунтовым дорогам.
Наконец впереди показалась темная линия деревьев, между ними в свете фар мелькнули серебристые кресты могил. Машину пришлось оставить: дальше дороги не было. Валерка взял камеру, запер дверцу, и мы двинулись вслед за дедом вглубь кладбища.