Нокс посмотрел на свои ноги, шаркающие по грязному льду. "Неужели я действительно поверил, что смогу убраться отсюда?"
Да, поверил. И верил до сих пор.
Они добрались до гавани, и Нокс попросил Ленору, чтобы она позволила ему дойти до госпитальной баржи самостоятельно.
— Не пристало воину, чтобы его несли в госпиталь, — сказал он. — Если, конечно, он уже не лишился рук и ног. Вот тогда, возможно, в помощи и нет позора.
Ленора улыбнулась и поставила его на землю. Нокс понял, что произвел на нее впечатление. Это хорошо. Может, теперь она больше не будет спрашивать о крови лисьего льва на его мече.
— Ты — храбрый кроут, — ответила лейтенант.
— Удивительно, что вы вообще знаете обо мне, сэр. Ленора подняла брови:
— Я — лейтенант. Думаешь, это не мой долг — знать всех, кем я командую?
— Разумеется, нет, сэр. Просто раньше вы никогда не называли меня по имени.
— Не было на то причины. Раньше ты меня ничем не поражал. — Она взглянула на него умными глазами, переполненными холодной, неотвратимой жестокостью.
Нокс слабо улыбнулся: боль в руке и головокружение только сыграли ему на руку.
— Надеюсь, не в последний раз, — тихо сказал он. Ленора засмеялась и хлопнула по плечу, направив к куче рыбачьих корзин, валявшихся на волноломе. Нокс поплелся туда, спотыкаясь через шаг. Лейтенант прошла следом за ним и поддержала. Она все еще смеялась:
— Уверена, не в последний. Когда придет время и мы поплывем в Норилу, думаю, ты возглавишь свой отряд. Там будет много крови, которую мы сможем пролить. Много норильских женщин для твоего удовольствия. Ожидание мести холодно, но вот сама она горяча, как кровь.
Нокс выдавил из себя улыбку. "Может, тогда я уже буду жить в Нориле, — подумал он. — Какая насмешка!"
— А когда же это произойдет? — спросил он. Подобные вопросы обычно не поощрялись, но, казалось, он завоевал уважение Леноры. Сказать по правде, сама мысль о том, что он уже ночью будет далеко от этого места на пути к свободе, придавала ему смелости.
Ленора приподняла брови:
— Хочешь в поход?
— Естественно, — ответил Нокс, неожиданно испугавшись, что зашел слишком далеко.
— Хорошо. Это хорошо, кроут. Маги будут гордиться нами, когда бы они нас ни призвали.
Она развернулась, чтобы уйти. Нокс сквозь слабость почувствовал облегчение, а лейтенант оглянулась и еще раз посмотрела на него:
— Магия — вот чего они ждут, появления магии. Когда она придет, они возьмут ее, и разве это неправильно? Разве не должно тем, кто беспредельно повелевал магией, снова распоряжаться ею?
— Конечно, — отчеканил Нокс. — Да.
Ленора посмотрела на суетливую гавань, наклонилась к Ноксу и зашептала ему на ухо. Он почувствовал ее дыхание — холодное, затхлое, идущее словно из вскрывшегося воздушного кармана в сошедшем леднике — и не мог не отпрянуть.