— Ну, рисунка мы пока никакого не видели. Лишь наброски, похожие на паутину. Но при таком альянсе может что-то получиться. Теоретики спутались с террористами и в семнадцатом грянула революция. Масштабы в нашем случае не те, по порохом запахло.
— Будем ждать. Скоро грохнет. Знать бы, где…
10.
Везунчикам должно везти. Старый нумизмат оказался порядочным человеком и сказал Слепцову так:
— Три империала весят чуть больше троицкой унции. Сегодня троицкая унция золота на рынке стоит около семисот долларов. Готов заплатить вам полторы тысячи за три монеты с портретом Николашки, так как это не только чистое золото, но и раритет, сохранившийся в идеальном состоянии.
Слепцов не умел торговаться. Обманывают его или нет, он не знал. Обычно верил людям, если они ему нравились. И потом, что такое три монеты, когда его запас составлял пять тысяч империалов плюс три каких-то ограненных булыжника и горсть бриллиантов.
Писатель получил деньги и ушел в запой. Лене он не звонил, и она ему не звонила. Впрочем, он никого не хотел видеть кроме себя любимого в зеркале с зубной щеткой в руках.
Однажды вечером тоска его так заела, что он отправился в знакомый бар. Полина готова выслушать его за ночной тариф и даже пару раз поддакнуть ему в нужном месте. Без привычного занудства жизнь слишком пресная. Надо погундеть, всех раскритиковать и назвать своими именами.
Помогало. Сразу становилось легче, будто камень вывалился из-за пазухи.
В баре его встретила знакомая толстуха.
— Привет, красавчик. Редко ты о нас вспоминаешь. Странно. Ребята твоего типа обычно втягиваются в процесс, потом за уши не оттащишь. Согласись, ведь только с нашими девочками можно не стесняться и расслабиться полностью, не думая о последствиях.
— Мне нужна Полина.
— Бог ты мой, и не тебе одному. У нее третий день отгулы. Мамашка померла. Сам понимаешь.
— У нее умерла мать? Как же она теперь с ребенком одна?
Женщина помолчала, даже жвачку прекратила жевать.
— Это кто тебе про ребенка рассказал?
Сутенерша треснула себя ладонями по толстым ляжкам и рассмеялась. Гоготала долго, показывая золотые коронки.
— Ну, фантазерка! Во дает!
— Она мне ничего не говорила.
— Брось, мужик. Полинка потомственная шлюха. Ее мамаша когда-то была тоже при делах, пока ей рожу не расписали пером злобные таганцы. Полинку она сама на панель привела, когда соплюшке четырнадцать исполнилось. Последние годы Манька совсем опустилась. С бомжами по подвалам жила, вот теперь подохла. Отмучилась. Через пару дней Полинка вернется. Здесь ее жизнь. А денег у нее хватает. Девочки любят свою работу. Другой им и не надо. Никаких детей у нее нет и не было, а денег хватало.