— Судя по твоей подготовке, ты мог бы уложить ее за пару секунд! — воскликнула я.
— И что, если так? — тихо, но отчетливо сказал он. Потом пытливо на меня поглядел:- Тебе какое до этого дело?
Я растерялась. Действительно, зачем я выбежала и закричала, что он ей поддается? Какая мне разница?
— Кажется, я знаю почему, — фальшиво-сочувственно протянула Лара. — Наша черная мышка привыкла думать, что он уделяет внимание только ей… Ай-яй-яй… Разве тебе мама в детстве не говорила, что таким как ты, не на что надеяться? Хотя… наверное она была такой же. Такой же…
Я задрожала от едва сдерживаемого гнева. Да как она смеет оскорблять мою мать? Да как она смеет так говорить?!
Я прыжком преодолела расстояние между собой и мистером Элом, выхватила из его ножен длинный, тонкий меч и повернулась к Ларе.
— Какой же? — с холодным смешком поинтересовалась я.
Эльфийка весело фыркнула, явно позабавленная моим угрожающим видом с мечом.
— Такой же жалкой! — воскликнула она. — Ты думаешь, что одолеешь меня? Как бы не так! Да ты же в сто раз неповоротливее меня!
Стефа злобно на нее поглядела, а потом бросила на меня обеспокоенный взгляд.
— Лиз, лучше…
На смену обычной ярости, пришла холодная. Лара — мерзкая, самоуверенная дрянь. Она думает, что лучше всех. Ох, как она ошибается…
Я подняла меч. Раздался звон стали, когда ее клинок прикоснулся к моему оружию.
— Ты смешна! — фыркнула она мне прямо в лицо.
Я решила не тратить время на слова. Я решила сразу же покончить с ней, унизить ее. Да и к тому же уже долго не тренировалась. Поэтому не смогу долго вести бой.
Раз. Я неуловимым движением пробила защиту Лары, она просто не смогла блокировать выпад.
Два. Я молниеносно крутанула мечом, заставляя ее клинок больно вывернуть кисть.
Три. Бессовестная подножка.
Четыре. И я стою, тяжело дыша, направив острие меча ей на горло.
— Никогда. Не смей. Оскорблять. Мою мать, — четко произнесла я. — Иначе…
Я чуть надавила на меч. Удивительно, но когда смотришь в расширенные от ужаса глаза своей противницы, чувствуешь…
Я мотнула головой, резко развернула и побрела к дому, отбросив меч. Я зашла в прихожую и прислонилась к двери.
— Ну что, папа. Можешь мной гордиться, — еле слышно прошептала я.
Мне было четырнадцать, когда отец вложил в мою руку меч. Правда сначала он был деревянным, а уж потом… Потом он подарил мне настоящий.
Я ненавидела отца за это. Он заставлял меня махать клинком по несколько часов без перерывов. Если у меня что-то не получалось, то приходилось отрабатывать это ровно двести двадцать два раза. Вне зависимости от того на каком разу удар станет идеальным. А если я не могла что-то делать от усталости, отец всегда подходил ко мне, взмахивал рукой над головой, и мое тело беспрекословно выполняла упражнения.