— Мы бы вам, Алексей Дмитрич, пока звоните, посуду бы помыли, — сказал кто-то из полномочной комиссии. — И полы. А то ходим каждый день, натоптали…
— Вот-вот, — сказала Настюха, вернувшись к форточке. — И кальсоны постирали бы ему.
— А что, и постираем, — дружно поджали губы старушки. — Всего делов-то — одному мужику исподнее постирать.
Лёха тем временем закурил и, не вынимая сигареты изо рта, начал набирать номер.
— Потише там, — сказал он. — Вроде свободно… Это мэрия?
— Вам кого? — ответил недовольный женский голос.
— Департамент социальной защиты населения? — уточнил Лёха.
— Да, да… что вы хотели?
— Здрасьте! — сказал Лёха. — Я звонил вам месяц назад по поводу невыплаты пенсии, но безрезультатно.
— Назовитесь, пожалуйста, я всех не могу запомнить, — вздохнула женщина.
— А может, я в розыске! — хмыкнул Лёха. — А нас органы прослушивают.
— Слушайте, не морочьте мне голову…
— Что, с утра уже достали? — посочувствовал Лёха. — Целый день, поди, трезвонят?
— Ещё раз — не занимайте попусту телефон! Вы можете сказать, что у вас случилось? В чём ваша проблема?
— А в том, что пенсию для наших бабок я выбил из кого следует, а вот с них теперь пеню за квартплату дерут! За ту задержку, в которой сами же виноваты.
— Вы куда вообще звоните? — недовольно спросила усталая женщина.
— К вам. В отдел защиты населения от поборов чиновников.
— Вот и звоните туда, до свидания… — И положила трубку.
Лёха с хрустом потянулся.
— Вот так всегда, — сказал он Антоновой. — Надеяться не на кого. Только на себя и своих верных людей. Но мы должны были пройти этот путь, чтобы лишний раз в этом убедиться, верно? А когда прошли — с чистой совестью и дорогой душой выступить на защиту тех, кто в нас еще верит и смотрит с надеждой.
Бабки, убиравшие со стола и носившие посуду на кухню, замерли в дверях.
— Нигде правды не найдёшь! — заговорили они. — Вот бы тебя, Алексей Дмитрич, в президенты на следующий срок!
Настюха прыснула и, махнув рукой, выбежала из комнаты.
— Ну всё, — сказал Лёха, нахмурившись. — Я с заведующей Полиной Семеновной сам договорюсь. Я из-за нее и ее сберкассы первый срок мотал. Как у человека, помню, трояк у нее попросил сразу после закрытия. А она, сука, к ментам кнопку нажала… Теперь как меня заметит, ее сразу чистосердечное покаяние охватывает, только в гости и зазывает. Я ей покажу — гости… Сколько говорил: моих не тронь! А она опять за старое… Ну всё на сегодня. Полы Настюха домоет. Все, говорю…
Когда бабки тихохонько, на цыпочках вышли из квартиры, он набрал номер Седова.
— Здорово, Альча! Вернулся? Ну как там, всё нормально?