— Ночевать негде? Тут шлюх полно. За одну ночь берут гроши, по вашим меркам.
— По моим?
— Вы же не местный. Руки холеные, как у пианиста. Только взгляд усталый. Это не у меня, а у вас что-то случилось.
— Угадали. Шлюха мне не нужна. Своими проблемами тоже докучать не собираюсь. Просто мне жаль ваше хорошенькое личико.
— Мните себя героем?
— Нет. Просто злость делает людей сильными и отчаянными.
— Сколько плюсов. Сильный, отчаянный и к тому же не местный. Уезжаешь утром?
— Угадала.
— Что ж, тогда пошли. Одна ночь — и все забыто. Павел сунул недопитую бутылку в карман.
— Оставь. У меня есть пойло получше этого.
Они вышли на улицу. Стемнело. Фонарных столбов хватало, только фонари не горели. Улицу освещали витрины. Слепцов огляделся по сторонам.
— Не беспокойся. Он уже далеко. Трус и подонок.
— Не люблю, когда бьют по голове тяжелыми предметами в самый неожиданный момент.
Впервые девушка улыбнулась.
Они пошли по темным и пустынным улицам города. Шел первый час ночи. Черные глазницы окон отражали лунный свет.
— Тихий у вас городок.
— Это же окраина. В центре все иначе. Там жизнь не прекращается круглые сутки.
У Арины была легкая изящная походка, она держала его под руку. Он не мог не ощущать волнения. Давно забытые чувства теребили душу. В какой-то момент девушка положила голову ему на плечо. Слабый аромат дорогих духов вызвал в нем трепет и непреодолимое желание. А тут еще теплый весенний воздух, да и коньяк в крови играл. Захотелось закричать кошачьим воем.
Она о чем-то говорила, но он плохо ее слышал.
Сколько они шли и по каким улицам, он не помнит.
Арина остановилась возле трехэтажного дома, похожего на памятник архитектуры девятнадцатого века.
— Ты здесь живешь?
— А где я могу жить? Мой муж был известным адвокатом. Уголовников из петли вытаскивал. Весь третий этаж наш. Когда-то этот дом принадлежал известному купцу. Идем.
Они зашли в подъезд с белыми мраморными лестницами и колоннами и поднялись вверх.
Дубовая двустворчатая дверь высотой в два с лишним метра, золоченые резные ручки.
Квартира состояла из множества комнат. Тут могли жить только очень состоятельные, даже по московским меркам, люди.
Арина отвела его в спальню без всяких прелюдий и вступлений. Павлу кровь ударила в голову. Он уже ничего не соображал. Одежда полетела в разные стороны. Остановить его мог только очередной удар по голове либо выстрел. Бог смилостивился. Даже заходя в квартиру, он думал, что его тащат в мышеловку.
Страсти кипели долго. Девушка превзошла все его ожидания. Конечно, на безрыбье и рак рыба, но только в данном случае ему в руки попалась золотая рыбка.